Копье Пустыни

– Но ты в это не веришь?

– Избавитель не принес бы с собой смерть, насилие и мародерство, – сплюнул Идон.

Воины напряглись, ожидая вспышки ярости, но Джардир лишь кивнул:

– Неудивительно, что слабые жители севера верят в слабого Избавителя. Но это неважно. Мне не нужна твоя вера, мне нужна твоя преданность.

Герцог скептически посмотрел на него.

– Если ты падешь ниц предо мной и поклянешься во всем следовать воле Эверама, я пощажу тебя и твоих советников. Мы заберем твоих сыновей и воспитаем из них даль’шарумов. Они станут выше любого чина-северянина. Мы вернем тебе богатство, за исключением десятой вассальной доли. Все это я предлагаю в обмен на помощь в завоевании зеленых земель.

– А если я откажусь?

– Тогда все твое – мое. Ты увидишь, как заколют твоих сыновей, как заделают детей твоим женам и дочерям. Остаток жизни ты проведешь в лохмотьях, будешь есть дерьмо и пить мочу, пока кто-нибудь не сжалится и не прикончит тебя.

Так Идон Седьмой, герцог Форта Райзона и повелитель всех райзонцев, первым из северных герцогов преклонил колени и коснулся лбом пола перед Ахманом Джардиром.

Джардир сидел на троне, когда Аббан привел еще несколько чинов. Какая ирония! Жирный хаффит – самый незаменимый из его придворных! Очень немногие люди Джардира говорили на языке северян. Кое-кто из купцов знал пару слов, но лишь Аббан и Малый совет Джардира изъяснялись на местном наречии бегло. И только Аббан предпочитал беседовать с чинами, а не убивать их.

Как и все пленники, которых нашел Аббан, голодные, избитые чины были одеты в грязные лохмотья, несмотря на мороз.

– Очередные богатые купцы? – спросил Джардир.

Аббан покачал головой:

– Нет, Избавитель. Это метчики.

Глаза Джардира удивленно распахнулись, он быстро сел прямо:

– Почему с ними так дурно обращались?

– На севере метчиков считают ремесленниками вроде мельников или портных. Даль’шарумы, когда грабили город, приняли их за обычных чинов. Многие метчики убиты или бежали, захватив инструменты.

Джардир тихо выругался. В Красии метчиков считали отборными воинами, и в Эведжахе было написано, что они заслуживают всяческого почтения. Даже северные метчики кое-чего стоят, если он хочет выиграть Шарак Ка.

Он повернулся к чинам, поклонился и без труда перешел на их язык:

– Прошу прощения за недостойное обращение. Вас накормят, оденут, вернут вам земли и женщин. Если бы мы знали, что вы метчики, то обращались бы с вами уважительно, сообразно вашему званию.

– Вы убили моего сына, – закашлялся один из мужчин. – Изнасиловали мою жену и дочь, спалили мой дом. А теперь извиняетесь?

Он плюнул в Джардира и попал ему в щеку.

Стражники у дверей с криками опустили копья, но Джардир отмахнулся и спокойно вытер плевок со щеки.

– Я заплачу за смерть твоего сына, – пообещал он, – и возмещу остальные потери.

Он подошел к мученику, возвысившись над ним.

– Но предупреждаю, больше не испытывай мое терпение.

Он подал знак стражникам, и метчиков вывели.

– Как жаль, – он тяжело опустился на трон, – что наша первая победа на севере обернулась таким расточительством.

– Ахман, можно было с ними договориться, – тихо произнес Аббан и напрягся, готовый упасть на колени, если его слова будут встречены гневом, но Джардир лишь покачал головой:

– Чинов слишком много. Нас было в восемь раз меньше, чем райзонцев. Что толку, что мы прекрасные воины? Дай мы им время опомниться, и без потерь не обошлось бы, а мы не можем терять. Теперь, когда герцог принял Эверама, мы с легкостью захватим деревушки и выступим на город в оазисе.

– Лактон, – подсказал Аббан. – Только помни, это их «озеро» намного больше любого оазиса. Вестники рассказывали, что другого берега не видно даже в ясный день, а сам город стоит так далеко от воды, что даже из скорпиона[2] не достанешь.

– Наверняка преувеличивают, – фыркнул Джардир. – Если эти… рыбоеды сражаются не лучше райзонцев, мы захватим их с легкостью.

В этот миг вошел даль’шарум и ударил копьем об пол.

– Прощу прощения за вторжение, Шар’Дама Ка! – Воин упал на колени, положил копье рядом и прижал ладони к полу. – Ты просил сообщить, когда прибудут твои жены.

Джардир нахмурился.

Глава 4 Прощание с бидо 308 П. В

Джардира выпороли хвостом алагай за то, что он спас жизнь Аббану. Шипы разодрали спину до крови, и вытерпеть три дня без еды было непросто, но Джардир принял наказание и боль. Все это было неважно.

Он поймал алагай в сеть.

Другие воины обрубили воздушному демону крылья и привязали его в меченом круге ждать солнца, но сбил его Джардир, и все это знали. Най’шарумы смотрели на него с благоговением, даль’шарумы – с невольным уважением. Даже дама поглядывали на него, когда думали, что никто не видит.

На четвертый день ослабевший от голода Джардир встал в очередь за похлебкой. Он подозревал, что ему не хватит сил побить даже самого хилого мальчишку, но с расправленными плечами пошел к привычному месту в начале очереди. Най’шарумы попятились, почтительно опустив глаза.

Он протянул было миску, но Керан поймал его за руку.

– Сегодня похлебки не будет, – произнес наставник. – Идем.