Копье и Лавр

Пыхтящая, уставшая и потная шеренга девушек ничего не ответила, но многие на словах капитана оправились и приосанились. Ио специально схитрила: не сказала, кто именно входит в число отличившихся.

— Сегодня на закате придет час Испытания Солью. Те, кто его выдержат, сделают еще шаг к тому, чтобы закрепить на шее священную фибулу Фаланги!

Ио показала себе за спину, где на прибрежных волнах покачивались несколько парусных лодок.

— Каждую лодку займут трое из вас. В лодке вы найдете карту, на которой указан путь к одному из южных островов. Ваша задача — добраться до назначенного вам острова, найти спрятанный на нем штандарт Стратегикона и провести на острове ночь. Утром за вами приплывут наставницы. Вопросы?

— Поцему плыть надо в ноць? — недовольно поинтересовалась Ифина.

Ио усмехнулась.

— Потому что при свете дня верный путь отыщет даже овца. Дочь Стратегикона умеет слушать звезды и течения и не заблудится даже в кромешной тьме. Разбирайте лодки!

***

Уже много лет детям Орифии рассказывали на ночь одну поучительную сказку. Там речь шла о не очень умной девушке, которая поверила вранью злого духа, увязшего в болоте. Вопреки советам родителей, девушка принесла из дома рыболовный крюк, чтобы помочь духу выбраться. Злой дух нацепил крюк себе на хвост и вылетел из болота. Вылетая, он зацепил крюком хвосты своих товарищей — других духов, увязших в трясине еще глубже — и потащил их за собою по воздуху. Из-за этой-то глупой девушки, говорила сказка, беды и приходят всегда вереницей, одна за другой.

Сегодняшним вечером три девушки имели возможность вполне убедиться в справедливости этой морали.

То, что им троим опять выпало быть вместе и плыть в одной лодке, само по себе еще не было проблемой. Опытная рыбачка, Ариста быстро освоилась со снастями. Тигона не особо соображала в мореплавании, но послушно и быстро делала, что скажут. Тамриз же молчала и смотрела в карту до тех самых пор, пока берег не остался локтях в сорока позади. Только тогда принцесса подала голос.

— По прямой плыть нельзя, — сказала она. — Надо взять чуть к западу и выйти к острову по дуге.

— Это еще почему? — спросила Ариста.

Тамриз очертила ногтем небольшую окружность на пергаменте карты.

— Вот здесь лежит гряда рифов. Сейчас прилив, она будет скрыта под водой. Пойдем напрямик, и распорем о них лодку.

— Ты-то откуда знаешь? Ты никогда здесь не плавала!

Лицо Тамриз приняло такое высокомерно-снисходительное выражение, что Аристе захотелось одновременно извиниться и дать ей по носу.

— В крепости есть книги и карты. К испытаниям можно готовиться раньше, чем за миг до начала.

— Почему же на этой карте рифы не отметили? — встревожилась Тигона.

Тамриз пожала плечами.

— Возможно, это часть испытания. Умеем ли мы думать своей головой.

Ариста подумала и решила не спорить. Ни к чему пререкаться посреди открытого моря, да и крюк выйдет невелик. Они потеряют много если час. Солнце уже закатилось, на море стемнело, но ночь была ясной и лунной. Черную громаду своего острова они уж точно не пропустят. Ариста отлично представляла себе его место в южном архипелаге: третий слева, формой напоминает черепаху.

Руль повернулся влево, Ариста села помогать Тигоне на веслах. Просить принцессу грести было бесполезно: она наотрез отказывалась от любой работы, не связанной с боевым искусством. Ариста подозревала, что даже окуни она упрямую смуглянку за борт вниз головой, это не заставило бы ее притронуться к презренному веслу.

И тут у них лопнул парусный канат.

Парус сдулся. Лодка, только что бодро бежавшая по воде, теперь заколыхалась на волнах подбитым селезнем. Вдобавок на море поднялся ветер, и лодку замотало по волнам так, что нечего было и думать держать нормальный весельный ритм.

Кошкой балансируя на ходящей ходуном корме, Тамриз осмотрела лопнувший канат.

— Гниль, — заключила она. — Лодку делал очень плохой варвар-корабельщик.

— Отличное время для критики, — огрызнулась Ариста, сражаясь с веслом; волны то и дело норовили вырвать его из рук. — Под скамьей запасной канат, вытащи да закрепи!

— Уверена, любая из вас…

— Если не грести во всю мочь, волны нас перевернут, неженка! Либо бери весло, либо вяжи канат! В любом случае пошевеливайся!

С лица Тамриз впервые за время путешествия сошло выражение надменного достоинства. У принцессы даже повлажнело в глазах, как у отруганного за леность ребенка.

— Ты нас очень обяжешь, — ни с того ни с сего Тигона сдобрила диалог формальной вежливостью.

Принцесса вздохнула и нагнулась под скамью.

***

То, что варвары принимали за лень и изнеженность, на самом деле было страхом. Причем наихудшей его разновидностью. Страхом перед собственной слабостью.

Тамриз Хеменид росла в убеждении, что дочь величайшего из людей, даже нелюбимая и растущая в тени брата, умеет и знает все, что стоит знать и уметь в земной жизни. Ее учили поэзии, истории, риторике, политике и географии, самоучкой тренировала она свое тело в искусстве боя и благородной гимнастике.