Кооперативный мат как «выигрыш» в кооперативном дележе

Сегодня многие наши борцы за права человека задают вопросы: за что страдают простые чеченцы, если людей воруют и продают лишь «бандиты-чеченцы»? Пусть они зададут себе другой вопрос: возможно ли в русской деревне такое явление, когда на полевые или какие-то другие работы в сельской местности кто-то из сельчан выводит человека в ошейнике раба? Такого «рабовладельца» забьют свои же или, по крайней мере, вызовут милицию для наведения порядка. В Чечне, в Ингушетии и Дагестане рабовладение по-прежнему норма. «Простые чеченцы» прекрасно знают, в каком доме содержали до войны и содержат сегодня в многочисленных зинданах пленных русских ребят в качестве рабов. Знают, но не только не обращаются к властям за пресечением этого позорного явления, но главное — в душе своей одобряют и считают это нормой. И будь у них деньги, многие бы из «гордых и свободолюбивых горцев» и сегодня приобрели бы рабов для выполнения тяжёлых работ в своём хозяйстве.

Конечно, в этой странной войне, которая длится почти 10 лет, много грязи, подлости и предательства. И многие представители высших эшелонов власти по-прежнему наживаются на крови своих соотечественников благодаря этой войне. Но есть в ней и благородные цели: искоренение остатков института рабства в пределах Русской многонациональной цивилизации. Это должны прежде всего понимать так называемые «простые чеченцы», которые по-прежнему считают рабовладение нравственно приемлемым. В XXI веке на земле не должно быть места рабству в любой форме, и пока этого не поймут «простые чеченцы», война в Чечне будет идти до полного искоренения этого позорного явления. Тот факт, что об этом позорном явлении в жизни горцев молчит правительство России, свидетельствует либо о его глупости, либо о его продажности и молчаливом попустительстве институту рабства. Русский солдат никогда за деньги хорошо не воевал и хорошим наёмником не был. Для полной и окончательной победы в любой войне ему нужна не просто чёткая и ясная идея, во имя которой он готов сражаться «не щадя живота своего», но прежде всего это должна быть великая праведная идея. Величие не всегда справедливо, справедливость — всегда велика! Америка великая страна, но никто не может сказать, что Соединённые Штаты — оплот справедливости в мире. Если Россия действительно хочет стать великой державой, то она должна стать прежде всего оплотом справедливости, а для этого ей необходима и подлинно великая идея. Идея борьбы с последними очагами рабовладения на земле — справедливая и великая идея.

9. Война в Чечне (а не с Чечнёй, потому что там собрались бандиты не только со всего бывшего СССР, но и со всего мира), идёт к своему завершению. Очередная троцкистская революция в современной России невозможна. В стране с появлением КОБы — концептуальная неопределённость, которую официальные политики пока предпочитают называть «политической неопределённостью». Так, например, участник «Круглого стола» «Литературной газеты» № 33 Андрей Рябов, член научного совета Московского Центра Карнеги в статье «Кто сказал “Поехали”?», анализируя начало предвыборной президентской кампании уже в этом году, пишет:

«Ранний старт — не признак силы, а, скорее, реакция на политическую неопределённость, правда, несколько иного рода, чем та, которая существовала при Ельцине. Ныне она присутствует скрыто и редко выплёскивается в информационное пространство. Неопределённость — на уровне непубличной политики. При Ельцине работоспособность и устойчивость политической системы обеспечивалась индивидуальными закулисными договорённостями, взаимными достаточно жёсткими индивидуальными обязательствами. Фактически государство базировалось на этих договорённостях. Они автоматически предполагали наличие арбитра. Функции президента были сведены к роли арбитра. Решение всегда принималось в нужный момент. Политическая система продолжала работать, несмотря на низкие рейтинги Ельцина и бесконечные скандалы вокруг “семьи”.

Сейчас другая ситуация. Основных политических игроков вокруг Путина (ту же “семью”, “питерских силовиков”, клан Чубайса) она не устраивает — они никак не могут понять, какую политику в конечном итоге и кем будет проводить президент, на кого он будет опираться. Нынешняя обстановка представляется им переходной к какому-то иному состоянию. Усиливается прессинг на президента с просьбой определиться: с кем он».