Конвейер смерти

— Нужно опознать десять человек, которых сегодня привезли из «зеленки».

— Тринадцать. Сегодня поступило тринадцать трупов. Может, тут и ваши. Сейчас попытаемся разобраться, кто есть кто. Внутрь пойдете или сюда выносить?

Муталибов при этих словах охнул и побледнел.

— Там в помещении прохладно или духота? Запах ужасный? — поинтересовался я у сержанта. — Тошно?

— Нет, там прохладно и не воняет. Они еще не успели испортиться, свежие. В камере для этого поддерживается холодок. Лучше войти на «склад». Тут вы сразу сомлеете.

— Ну, открывай врата ада, привратник.

***

…Лучше бы я туда не заходил. Холодный полумрак «некрополя» вселял ужас. Сразу от порога, вдоль стены, стоял длинный ряд стеллажей, на которых лежали носилки. На носилках — мертвецы, скрюченные, в тех позах, в каких их настигла смерть. Только руки и ноги стянуты веревочками, чтоб в гробы вместились, иначе окоченеют и не поместятся. Обнаженные обмытые тела молодых парней. Будто бы спящие. Но нет, они были с пулевыми отверстиями и рваными осколочными ранами. Мои солдаты и сержанты. Бывшие…

— Ваши? — участливо задал вопрос сержант.

Я молча кивнул в ответ. Я был в состоянии глубокого шока и с трудом приходил в себя. Руководитель похоронной команды взял в руки планшет, ручку, связку бирок и приготовился к работе.

— Мои! Это Орловский! — показал я пальцем на ближайшего. Сержант что-то написал, а другой солдат повесил одну бирку на шею трупа, а вторую на большой палец ноги. — Вот этот Насонов! Этот Филимонов! Это Гогия. Этот Ахметгалиев. Вот с наколкой на плече Велесов. Этот Башметов, Это Лапин. Тот Исламов. Боец без головы…

— Так точно! Одно тело доставлено без башки, — буркнул санитар.

— Это, наверное, Азимов. Разведвзвод. Взводный говорил, что ему голову гранатометом оторвало. — Я на минуту задумался. — Других таких нет?

— Нет. Но нужно по иным признакам, по приметам определять. Родинки, татуировки…

— Значит, это точно он. Татуировок не было. Родинки — не знаю, какие есть. Были… Маленького роста, смуглолицый, — тихо произнес Якубов. — Без головы стал еще меньше…

— Он таджик. А этот, лежащий, определенно азиат, — предположил я и обернулся для поддержки к Гурбону, тот в знак согласия быстро закивал головой.

Солдаты надели всем бирки, внесли записи во множество журналов и тетрадей и дали мне в них расписаться. Дата, фамилия, подпись.

— Прапорщика не было среди трупов? — спросил я.

— Никто не признался. Мы спрашивали… — ухмыльнулся сержант.

— Но ты, шутник! Это мой старый приятель! Он сегодня, может быть, погиб! Пропал без вести! В ухо сейчас схлопочешь за хамство.

— Ну, как я определю, кто прапорщик, кто офицер! — начал оправдываться и заминать неловкую шутку санитар. — Они молчат, не говорят. Голые люди — все одинаковые. Вот еще три чьих-то тела. Не ваши?

Я заставил себя пройти вдоль стеллажей еще раз, но эти парни были не из нашего батальона. Юрика тут не оказалось.

— Нет. Остальные из других подразделений.

— Ну, значит, ваших подвезут позже. Заезжайте завтра. Сейчас будем разыскивать, чьи эти, неопознанные…

— Пошел ты, знаешь куда, юморист! — разозлился я.

— Уже иду. Меня часто туда посылают. Служба в этом заведении располагает к юмору, философии. Нам для успокоения нервов нужно выдавать водку и «травку». Иначе крыша съедет, и быстро чокнешься. Думаете, легко покойников каждый день мыть, упаковывать.

Сержант-санитар вышел во двор и прикрикнул на загорающих молодых солдат. Бойцы нехотя погасили окурки и потянулись к ангару. В углу у забора стояли и лежали гробы, чуть в сторонке — цинковые ящики. У ребят началась работа. Неприятная, тоскливая. От такого каждодневного труда, действительно, очень даже легко свихнуться.

Я спросил угрюмого сержанта:

— Ты здесь постоянно или на время прикомандирован?

— Я постоянно. Уже почти год тут загружаю «Черный тюльпан». А пацаны после болезней прикомандированы. Выздоравливающие. От желтухи они очухались, но психику тут наверняка подорвут. Сейчас по стакану самогонки бабахнем и пойдем упаковывать и оформлять по адресам. Спиртик есть и бражка. Не хотите дерябнуть? — вежливо предложил сержант.

— Ты меня удивляешь! Жара! Трупы! После всего увиденного боюсь, что сразу вывернет мой ослабленный желудок наизнанку. Как ты сам-то выдерживаешь, сержант? Покойники часто снятся?

Парень нервно махнул рукой и побрел к ангару.

***

Я быстро вернулся назад к дороге, где собиралась полковая колонна. Приехал и почти сразу сцепился с зампотехом, по прозвищу Динозавр, начался неприятный скандал.

— Товарищ замполит! Вы почему взяли без спросу бронетранспортеры? — воскликнул возмущенный подполковник Голенец.

— Что? Взял без спроса БТР? Я не на гулянку катался, а на опознание погибших.

— Прекратить пререкаться, товарищ замполит! Воевать не умеете, к дисциплине не приучены, — продолжал тупо бубнить зампотех полка.

— Что ты сказал? Повтори! — взвизгнул я.

— Не хами, замполит!

— Да пошел ты…, придурок! Научись называть офицеров правильно, по званию, а не по должности! В нашем батальоне даже хреновый последний солдат это умеет.

— Я вас арестую! Под трибунал отправлю.