Концерт Патриции Каас. Отрывки

Свиридов договорился с Полиной Федченко и Валерием Масловым об угощении ветеранов, и те получали свою порцию бесплатно (то есть за них платил Свиридов) – и надо сказать, вторично подходящих не было.

Но довольно скоро «любители попеть» у Дома культуры отсеялись и стали выступать «профессионалы» – Валентина Суковицина, Ангелина Кочура и Александра Беляева.

Им помогали два хора – школьный и взрослый. Помогали те, кто помогал выступать Свиридову с бек-вокалом – офицеры отряда Воложанина и их жены.

И зазвучали песни военных лет.

А у Свиридова непонятным образом появилась голубая лента через плечо с приколотой крупной звездой, и когда он поднялся на площадку лестницы, то вся публика в ожидании затихла.

© ©

Здравствуй, мама –

возвратились мы не все …

Босиком бы

пробежаться по росе …

Пол-Европы

прошагали,

полземли -

Этот день мы приближали,

как могли.

Этот день Победы

порохом

пропах,

Это праздник

с сединою на висках,

Эта радость

со слезами на глазах,

День Победы,

день Победы,

день Победы …

Свиридов пел негромко, но его слышала вся площадь перед Домом культуры.

Напротив, на фронтоне ресторана была укреплена видеокамера, и те, кто обратил бы на нее внимание, увидел бы, что камерой кто-то управляет. Камера поворачивалась, у нее двигался объектив. А среди слушателей неприметно перемещалась Анна Кутенкова с небольшой видеокамерой и ассистентом – выпускником лесной школы, а микрофоны, установленные в разных местах, дисциплинированно фиксировали звуки.

Свиридов опустил гитару.

За его спиной вспыхнул экран.

© ©

Здесь птицы не поют.

Деревья не растут.

Знакомое лицо, знакомый голос – только вчера опять показывали этот фильм.

© ©

Лишь только мы к плечу плечо

Врастаем в землю тут.

Горит и кружится планета.

Над нашей Родиною дым.

Оркестр потихоньку стал вторить гитаре с экрана.

© ©

И значит нам нужна

одна победа,

Одна на всех –

Мы ценой не постоим.

Одна на всех –

Мы за ценой

не постоим.

Хор, стоящий позади оркестров, тоже стал вторить голосу с экрана.

© ©

Нас ждет

огонь

смертельный,

И все ж бессилен он.

Сомненья прочь -

Уходит в ночь

отдельный

Десятый наш

десантный

батальон,

Десятый наш

десантный

батальон.

Последний куплет, который на экране пели все вместе со своей медсестрой, пела вся площадь.

© ©

Взлетает

красная

ракета.

Бьет пулемет

неутомим.

И значит

нам

нужна

Одна победа,

Одна на всех -

Мы

за ценой

не постоим,

Одна на всех -

Мы

за ценой

не постоим!

К Вечному огню у кремлевской стены автобусы привозили ребят до праздника – в праздники туда было не пробиться.

Но там появились Свиридовы, и помешать зайти за ограду парка генералу с таким «иконостасом» никто из охраны не посмел.

И эта пара с белоснежными седыми головами положили цветы к вечному огню.

И вспомнили свое первое посещение – вдвоем! – этого места много лет назад …

– Толенька, за всех наших родителей – пусть земля им будет пухом!

И они отпили по глотку из плоской карманной фляги.

А Тоня с удивлением отметила, что некоторые подтянутые мужчины не только в форме, но и в штатском приветствовали Свиридова!

Одни неприметно кивали, другие также неприметно сдвигали каблуки, третьи поднимали руку.

– Кто это? Кто с тобой здоровается, милый?

– У меня столько знакомых … в разных структурах …

На праздники Кате сшили белое платье – такое, как шьют невестам.

Казалось, что никто не заказывал именно такое платье, но Тоня и Уля сшили Кате именно такое, свадебное, красивое, с оголенными плечами и почти до пола.

И когда Олег пришел «принимать» обновку, то он только ласково поцеловал Катю, обнял Улю и поцеловал руку Тоне. Катя засмущалась, но пошла показаться Полине Ерлыкиной и Семену Черномырдину – это было так естественно, она уже чувствовала себя настоящим членом семьи.

И Полина, которую Катя иногда – по ошибке? – называла мамой, на что Полина, казалось, никак не реагировала, и Семен Гаврилович, прячущий свою ласку и заботу о Кате за внешней суровостью, переглянулись и дружно одобрили Катину обновку.

Весь суматошный праздничный день Катя провела в новом платье, все поздравляли ее – с обновкой!? – и желали счастья.

Когда вечером все вместе, вчетвером, усталые вернулись домой, то почему-то Семен Гаврилович вытащил из укромного уголка пузатую бутылку не нашего профиля с надписью «MONDORO» и они распили эту бутылку за здоровье друг друга.

Катя ушла в комнату Олега и в халатике нырнула в душ …

Утром с бешеными сияющими глазами она вышла к завтраку, а Олег еще бережнее – если это возможно? – поддержал ее и подвинул ей стул, и очень серьезно устроился рядом.

Семен Гаврилович вопросительно взглянул на Полину, а потом они оба обняли и расцеловали Катю – молча, очень ласково. А Катя совершенно естественно стала называть их «мама» и «папа» …

Первой, кто что-то понял и поздравил – на ушко! – Катю с радостным событием была Уля.

Она увидела Катины сияющие глаза и все поняла, и радостно обняла ее, а потом сдержанно поздравила Олега.

Во второй половине дня продолжился концерт, прерванный вчера из-за позднего времени, снова звучали разные песни и выступали разные исполнители.