Когда разочарования в жизни заканчиваются, и ты больше не терзаешься прошлыми годами.
Современная русская и зарубежная проза18+Игорь Токарский
Концерт
С волнением я набрал номер и после нескольких гудков услышал настороженный, женский голос.
– Слушаю, – приветствие на том конце звучало официально.
– Привет, Лена, – скрывая напряжение, промолвил я. – Я звоню, дабы как и обещал, пригласить тебя на концерт.
Повисла тревожная пауза. А из глубины моей души или подсознания уже вовсю застучались кровью в висках безнадёжность и отчаянье. Наверное, не стоило было решаться на этот звонок. Дата концерта значилась завтрашним днём, и два билета на лучшие места, можно смело сказать, что на козырные места в пятом ряду от сцены лежали рядом на столе. Но в данную секунду от них повеяло холодом безжалостного предчувствия трагедии.
– Алло, Лена, – повторил я упадшим голосом. – Концерт завтра, в шесть вечера.
– Я не могу с тобой пойти, – словно приговор объявила мне трубка нервным голосом.
И опять тишина. Почти наяву я почувствовал, как под ногами задрожала земля, точнее пол, а за окном разразилась гроза. Хотя зачем греха таить, к такому удару мои нервы готовились.
– Лена, почему? – последовал от меня совсем уж бессмысленный вопрос.
– Потому что я пообещала завтра другому человеку, – уже с некоторой злостью ответила она.
В невменяемом состоянии, даже не помня как, я отключил телефон. Да, жизнь жестока, а порой беспощадна. Этот звонок напоминал о безответном признании в любви. Всё, тебе отказали. Но, я и не верил сразу в эту мечту. Билеты покупал с жутким сомнением, за большие по моим меркам деньги. А искать запасной вариант, конечно, такая больная мысль кружилась всё это время, не удалось. Возможно, там ожидал аналогичный конец. Шерше ля фам, в прямом смысле, у вас мужчина, увы, не получилось. А вспоминать сгоряча про улицы с красными фонарями было невыносимо.
Последующие два или три часа прошли, как будто их у меня украли. Приближалась ночь с мучительными терзаниями. Но тешить душу философией, что жизнь посылает тебе испытания, было уже невозможно.
На утро решение о судьбе концерта, да собственно и о своей судьбе, было принято. Вопреки всем чёрным шуткам о суициде, один билет был сдан, а с другим я отправился на представление, как в гипнозе от внутреннего голоса, который твердил,
– Извините, пожалуйста, у вас занято, – услышал я неожиданно приятный женский голос.
За столик присели две дамы.
– Нет, не занято, – я сделал гостеприимный жест рукой.
Чинзано словно магнит начало притягивать осадок всех недавних мучений. Уютное тепло окутало всё тело.
– А вы в первый раз здесь? – с интересом спросила одна из женщин.
Я невольно взглянул в её открытое лицо. Наши глаза встретились и задержались на мгновенье. Это была, наверное, моя ровесница. И она явно радовалась нашей встрече. Какая-то искренность читалась в её взгляде.
– Был и раньше, конечно, – как можно участливее ответил я.
– А я вот захотела свою маму привести, – она указала на сидящую рядом спутницу. – Она преподаватель в консерватории и очень щепетильно относиться к музыке.
Они были похожи. Дочка унаследовала интеллигентность, но и привлекательность в ней тоже не уступала.
– А вы, что один совсем? – спросила она. Но внутреннюю напряжённость в этих словах я сразу почувствовал.
– Да, – уже не стесняясь своего одиночества, ответил я.
Она напряглась ещё больше. Возникла неловкая пауза. Её мама смотрела на меня, вероятно, как привыкла смотреть на своих студентов.
– Давайте познакомимся, меня зовут Лиза, – она улыбнулась мне очень тепло.
– Сергей, – я взглянул на них по очереди.
Неожиданно Лиза достала телефон.
– Сфотографируйте, Сергей меня, пожалуйста, – она передала мне довольно солидный аппарат.
– Внимание, – начала я торжественно. – Готово!
Лиза мельком взглянула на своё селфи и решительно продолжила знакомство.
– Давайте чокнемся, – предложила она уже более уверенно.
Чинзано у меня ещё капельку оставалось, и у неё тоже было ещё немножко в бокале.
– Вроде концерт начинается, – спохватился я, допив свой напиток.
– Да, движуха началась, – Лиза пристально смотрела на мои действия.
– А где ваши места? – с деланным интересом спросил я.