Контрольный выстрел

Другие пассажиры, справедливо полагая, что этот бардак скоро не закончится, принялись столбить за собой скрипучие кровати. Их было явно недостаточно для восьмидесяти пассажиров самолета, даже с учетом второго яруса. Я насчитал сорок два спальных места. Кое-кому придется ночевать на полу.

– Из соответствующих организаций обещали уже сегодня подать транспорт, – сообщил майор и, помолчав, добавил: – Но, скорее всего, завтра утром.

В дальнем от нас углу кто-то громко матюгнулся, приложив и армию, и президента, и правительство, вместе взятых.

– Не надо так волноваться! – натужно улыбнулся майор, хотя ему самому давно хотелось покрыть всех этих гражданских дармоедов трехэтажным. – Радоваться должны, что живыми приземлились, понятно? Ждите…

Оставив в казарме двоих солдат с «калашами» и одного прапорщика с винтовкой, майор удалился. Мы с Игорем заняли нижнюю шконку – одну на двоих – и стали ждать, то и дело поглядывая на часы.

Глава 55. Лекция по орнитологии.

Капитан Капралов появился в казарме через час с небольшим. Присел рядом с нами на кровать и тихо сказал:

– Повезло вам, ребята. Командир посылает меня по снабженческой части. Минут через тридцать пять подгребайте к вертолетной площадке. Кому надо, тот уже в курсе, так что искать вас не станут. Ну, я пошел. Мне еще к секретчику надо заглянуть – почту прихватить в Ропшино…

– Куда-куда? – спросил я.

– В поселок Ропшино. У нас там продовольственный склад. Оттуда до Иркутска полчаса езды на машине, как-нибудь сами доберетесь.

Капитан встал и направился к выходу. Задержался возле полусонного прапорщика, что-то шепнул ему, кивнув в нашу сторону.

– Мне до фени. Твои заморочки… – пробасил прапорщик.

Судя по всему, дело с нашим коммерческим вояжем шустрым капитаном было улажено. Возможно, он вошел в долю с командиром, давшим «добро».

Выждав минут десять-пятнадцать, мы с Игорем без лишней суеты спустились вниз и потопали на вертолетную площадку. Рядом с вертолетом уже стояли капитан Капралов и пилот, поглядывая на часы.

Едва за нами захлопнулась дверца кабины, как загудел двигатель, а лопасти стали стремительно набирать обороты. Мы опустились на деревянную скамейку возле левого борта «стрекозы» – прямо напротив капитана.

Я, как всегда, уткнулся носом в иллюминатор. Вертолет на мгновение завис над тайгой, а потом взял курс на Иркутск. Кое-где среди тайги проглядывали голые вершины сопок. Я с интересом разглядывал расстилавшийся под нами пейзаж, совершенно непохожий на березовые рощи европейской России.

Вот они, необъятные российские просторы!… Триста с лишним километров до Ропшина на вертолете за жратвой – не крюк!

Когда-то мудрый Ломоносов изрек фразу, долго красовавшуюся на центральных площадях почти всех сибирских городов: «Могущество России Сибирью прирастать будет…»

Вот и приросли! Сохранить бы, что осталось!…

До места долетели быстро и в полном молчании. Вертолет плавно опустился на бетонную площадку. Движок затих, замер винт, и наступила тишина.

– Прибыли! – сказал капитан, и я протянул ему три сотни за оказанную услугу. Потом, немного подумав, добавил еще одну сотенную банкноту.

Капралов удовлетворенно крякнул, убрал доллары в планшетку, а затем, хитро прищурившись, выдал:

– А ведь вы, ребятки, что-то не особо похожи на бизнесменов. Точно! Меня не проведешь…

Мы с Бойковым переглянулись.

– Ты прав, друг, – невозмутимо заявил Игорь. – Мы – молодые ученые. Орнитологи. Специалисты по дятлам. Я – по сибирским…

– Заливаешь! – усмехнулся капитан Капралов. – У нас тут и дятлов-то никаких нет!

– Откуда ты знаешь?

– А никто не долбит!

– Если дятел не долбит, то он либо спит, либо дуба дал. Не долбить дятел не может, потому что у него, во-первых, клюв – казенный, а во-вторых, этот клюв всегда перевешивает. Если же дятла не слышно, то есть если стук негромкий, плохой, – значит, дятел негодный. Сильный дятел может долбить за двоих. Гигантский дятел, в природе встречающийся крайне редко, может задолбать небольшого слона.

Пилот прыснул в кулак, а Капралов наморщил лоб и поскреб пятерней подбородок.

– И такой херней ты занимаешься по жизни? – спросил он и прищурился.

– Ты что, капитан? – Бойков сделал большие глаза. – Я – кандидат наук, а он, – Игорь кивнул в мою сторону, – доцент. И в Иркутске нас ждут в обществе орнитологов, потому что в мире пернатых много всякого неопознанного и загадочного. Например, испанский храмовый дятел является единственной в мире жующей птицей, а его самка, согласно поверью, способна высовываться из дупла аж на три четверти. А знаешь ли ты, что подземные дятлы долбят в полной темноте, с закрытыми глазами, по памяти, потому что их предками были упавшие в колодец подбитые дятлы? Или вот еще одна любопытная подробность: розовый певчий дятел, как и его пляшущая разновидность, встречается в основном в местах скопления алкоголиков. А городские дятлы – почти все одноразмерные, с пластиковыми клюв-ми девять на двенадцать и изменяемой геометрией крыла.

Пилот заржал.

– Ты чего, парень? – обратился к нему Игорь.

– Ну, отпад, ну, стебаешься…