Контрольный вирус в голову

Ни директор ФСБ, ни министр обороны, ни глава Следственного комитета не появились на совещании Совбеза, и запрограммировать их Хусруллин не смог. Поэтому пришлось опереться на те силы, которые оказались в его распоряжении: на военную прокуратуру, Росгвардию и полицию. Объявить силовым структурам войну он не мог, зная, что в конце концов его найдут слиперы, а вот использовать их в качестве «пособников террористов» в лице глав ФСБ и Министерства обороны возможность имелась, тем более что праволиберальное оппозиционное крыло российской политической «элиты» спало и видело на этих постах своих людей.

Не мог Хусруллин и приказать командирам Росгвардии и МВД атаковать базы ГРУ, где могли прятаться слиперы, а тем более — арестовать директора ФСБ и министра обороны. Заварилась бы такая каша, что не поздоровилось бы никому. Да и сам президент рисковал креслом, а то и жизнью, начав войну со спецслужбами. Поэтому он пошёл другим путём.

Сначала собрал на брифинг все значимые СМИ, как российские, так и зарубежные, и объявил о грядущей смене курса развития государства, опирающегося на глобальную цифровизацию и «здоровые силы нации». Всех, кто начал бы анализировать и сомневаться в успехе «либеральной национализации», он окрестил врагами государства со всеми вытекающими последствиями, и теперь любое поползновение силовых структур «надуть пузырь оппозиции», как выразился Авигдор Маратович в своей программной речи, можно было смело назвать попыткой переворота.

При этом прямо упрекать Федеральную службу безопасности и Следственный комитет в сопротивлении избранному курсу «партии и правительства» он не стал. Достаточно было и намёка. Однако Хусруллин хорошо понимал, что долго такое «партизанское» противостояние длиться не может, и повелел бросить все силы на поиски «Призрака» и его «солдат невидимого фронта» — слиперов. Без ликвидации угрозы с их стороны не стоило и заикаться о спокойном управлении лузерно-цифровым стадом, в которое превратилось, как он считал, население России, всё больше погружавшееся в игровую тюрьму интернета.

Первым делом он пустил по следу «Призрака» команду отморозков Слоневского, прежде служившего президенту «Сбера». Потерять её было не жалко, таких «специалистов» из частных военных компаний и коррумпированных полицейских можно было собрать целую армию.

Кроме того, Хусруллин задействовал потенциал запрограммированных членов Комитета защиты Отечества, имеющих свои каналы связи и сбора информации, и своих помощников среди многих высокопоставленных политических фигур. Именно они и могли помочь найти «призраков», если бы те решили обратиться к ним по каким-нибудь вопросам.

Особую ярость у новоявленного президента, не поменявшего физического облика, но полностью сменившего внутреннюю сферу психики, вызвали действия директора ФСБ Козодоева и министра обороны. Оба, очевидно, узнали о существовании зомбера и приказали своей охране жёстко пресекать все попытки контакта высших офицеров с любыми посланцами Госдумы, правительства и Администрации президента. Такая мера предосторожности позволила им не бояться прямого зомбирования резидентами Хусруллина, а сам он боялся доверить посланцам психотронный генератор, не имея стопроцентной гарантии, что их не вычислят и не отберут зомбер. Идти же на встречу с Козодоевым «рядовым диверсантом» не хотелось, Хусруллин считал себя интеллектуалом намного более высокого уровня.

Узнав о побеге Миловидовой, задержанной на территории аэродрома в Новогирееве и оставленной на попечение спецслужбы Росгвардии, Хусруллин пришёл в бешенство и буквально набил морду генералу Торбану, когда тот доложил ему о происшествии. Видели этот инцидент немногие, однако несдержанность президента, обычно спокойного, уравновешенного и улыбчивого, была замечена, и сарафанное радио быстро разнесло новость по коридорам Кремля и Дома правительства, заставляя людей, и без того шокированных последними указами главы государства, задуматься о причинах его странной реакции.

Сам Хусруллин об этом даже не задумался, опьянённый властью планетарного масштаба, считая, что «пипл схавает». В принципе, он был недалёк от истины. Раковые мутации образования, внедрённые «экспертами разрушения» в российскую школу, уже дали метастазы, и пятьдесят процентов, если не больше, молодых людей могли «пойти на баррикады» не ради позитивного решения накопившихся в социуме проблем, а буквально ради прикола либо за «иудины сребреники», щедро раздаваемые «борцами за права человека», желающими смерти и России, и её народу.

Торбан попытался оправдаться, полагая, что ему не доложили всей информации об опасности слиперов, но Хусруллин его уже не слушал. Надо было срочно принимать меры по исправлению положения, и тогда он вызвал к себе начальника собственной службы безопасности Коробейника (своевременно запрограммированного) и приказал ему найти родственников слиперов — Миловидовой и Безоружного, задержать и доставить в столицу.