Контрольное вторжение

— Приятно видеть счастливого человека. – Она с улыбкой подала мне листок. – Лагерь «Панама-2» находится в старом секторе базы «Ленинский комсомол». Сейчас она принадлежит оранжерейной корпорации «Лето». Исторически это советская база «Тверь», основанная в 2037 году для размещения ядерных пусковых установок.

— Ты хочешь сказать, что она подземная? – уточнил я, убедительно изобразив искренний интерес.

— Да. Жилища для беженцев расположены в оранжереях на глубине двух километров.

— Отлично! Спасибо. – Я забрал распечатку и отвернулся, чтобы уйти.

— В госпитале есть коммутатор, соединенный с большой землей, – выстрелила пани мне в спину. – Оттуда ты сможешь позвонить ей.

Не попрощавшись, я вышел на улицу и присел на низенькую оградку аккуратненького газончика. Сидеть на узкой перекладине было неудобно, но стоять хотелось еще меньше, и, немного поерзав, я нашел не очень болезненную точку равновесия. Что же мне делать с этим Ломакиным? С одной стороны, он – часть меня и мне понятны его жалкие чувства и порывы. С другой, он долго заключал в себе мое сознание, помимо своей воли превращая могущественного джина в ничтожного обитателя пивной бутылки. Я развернул распечатки. Левая рука не действовала, и мне пришлось разглаживать мятую бумагу у себя на колене. Баня, экипаж, столовая, адрес и телефон Туманы. Листик с адресом и телефоном, жалобно шурша, превратился в крошечный комочек и упал на стриженую траву. К черту! Я не собираюсь воплощать мечтания ограниченного малолетнего бездельника. У меня и своих дел по горло! Где этот госпиталь?

Надо наконец-то позаботиться о себе. Дурацкие схемы!

Ничего не понятно!

Окончательно запутавшись, я поднял голову, чтобы осмотреться. Вот же госпиталь! Прямо перед моим носом. На огромных магазинных витринах красовались наспех намалеванные кресты и полумесяцы. Из припаркованных рядом фургонов санитары вытаскивали носилки с окровавленными людьми, а вместо них загружали ящики с боеприпасами. Похоже, где-то шел тяжелый бой.

В холле лечебного заведения я обнаружил все тот же ряд столов и уже знакомые очереди. Только здесь в очередях стояли раненые и больные. Не очень гуманно заставлять страдальцев дожидаться помощи на ногах, и эскулапов прощало только то, что всех, кто не мог стоять, провозили на каталках и проносили на носилках сразу в глубину здания. Пани меня обманула – кохонов здесь было большинство. Будем надеяться, что все остальное, сказанное ею, чистейшая правда. Я подошел к крайнему столику. Какая-то дама из местных злобно зашипела мне в спину, но я не посчитал нужным даже обернуться.

— Где я могу найти Ярика? – спросил я у очень молодого врача, заклеивавшего рану на руке трехлетней девочки.

— Ярик погиб два часа назад. – Врач внимательно посмотрел на меня. – А вы кто?

— Никто, – я помотал головой. – Просто человек.

— Обезболивающее, стимуляторы и медицинскую помощь вы, как гражданин Солнечной Системы, можете получить на третьем этаже. Там же вас накормят и дадут возможность отдохнуть, – заученно протрещал он и отвернулся.

Больная девочка интересовала его гораздо больше.

Немного поколебавшись, я направился к лифтам. Пришло время воспользоваться преимуществами, которые дает гражданство Солнечной Системы. Мое нерешительное перемещение было неожиданно прервано парой часовых. Застывшими выражениями лиц эти люди смахивали на роботов, и только по запаху пота можно было определить в них человеческих существ. Один из бойцов вопросительно и, я бы даже сказал, почти вежливо направил ствол лучемета мне в живот. Его помощник оказался не столь любезным и нахально приставил к моему уху плазменную винтовку.

— Я свой, – честно сказал я, демонстрируя пустую правую ладонь.

— Уверен? – глумливо осведомился старший. – Что надо?

— Макомин, стимуляторы, еда, сон, сочувствие, – вяло сообщил я, почуяв, что гнуть пальцы перед этими вояками не следует.

— Проходи, – неожиданно легко смилостивился старший и отступил в сторону. – Добро пожаловать домой, солдат.

Я благодарно кивнул и втиснулся в лифт между двумя каталками, на которых лежали раненые с бледными как простыни лицами. Один из них, кажется, уже умер и мог рассчитывать только на ампутацию тела. Второй скулил и плакал, а санитар почему-то не спешил дать ему обезболивающее. Бедолаг везли в операционную на пятый этаж, и я не посчитал возможным задерживать их. Поднявшись вместе со всеми, я, не дожидаясь пока их выгрузят, спустился по лестнице вниз.

Граждан Солнечной Системы на третьем этаже было много. Слишком много. У кабинетов врачей толпились нервные страждущие. Мужчины и женщины суетились в коридорах, перебегая из очереди в очередь. Они хватали за руки спешащих куда-то врачей и устраивали перепалки около закрытых дверей. Духота, шум, свары.

«Добро пожаловать домой, солдат». Почувствовав, что силы покидают меня, я отошел в угол и сел прямо на пол.