Контрольное измерение

Нашли они и место, откуда по утрам роботы-уборщики отправлялись выполнять свои обязанности и где они, по-видимому, заряжались энергией — приземистое здание, стоящее вплотную к электростанции с круглыми — под размер днища уборщика — подиумами внутри, расположенными в шахматном порядке.

Но многое из того, что они обнаружили, не поддавалось однозначному логическому анализу.

Например, прозрачные со всех сторон цилиндрические кабины.

Было их ровно четыре штуки и стояли они на всех четырёх перекрестках городка. В каждой кабине имелся проход, который сам открывался, когда к кабине на определённое расстояние приближался человек. При этом было совершенно не важно, с какой именно стороны человек подходил к этому прозрачному и абсолютно пустому внутри «стакану». Проход открывался именно там, где надо. Откуда подошёл, там и открылся. Просто часть поверхности мгновенно раздвигалась вверх, вниз и в стороны, образуя обычный прямоугольный, в рост высокого человека проход. Все происходило настолько быстро, что казалось — стенка просто исчезает…

— Не хватает только голоса, — пробормотал Валерка, несколько раз подходя и снова отходя от кабины.

— Какого голоса? — не понял Велга.

— Например, женского. Ласково говорящего: «Добро пожаловать, дорогой товарищ!» Странная штука. Может, всё-таки попробовать туда войти?

— Отставить. — качнул головой Велга. — Мы не знаем, для чего она и пока, слава богу, не в той находимся ситуации, когда нужно безоглядно рисковать. Лучше повременить.

— Эх, кто не рискует…

— Говорю — отставить, значит, отставить. Мало нам приключений на задницу падает, чтобы мы их ещё и сами их искали?

— Так интересно же! Да и как иначе разобраться-то? Без этого… без эксперимента?

— Тебе же было сказано: с помощью головы. Разрешаю поставить мысленный эксперимент.

— Ага… — буркнул Валерка. — Мысленный. Как же. То-то, я смотрю, мы все уже наэксперементировали. Просто складывать знания некуда.

— И что же ты, Валера, такой нетерпеливый? — обнял ростовчанина за плечи Руди Майер. — Брось. Вспомни лучше. Когда это скорая встреча с хозяевами в любом из миров сулила нам покой и счастье? Только вчера, понимаешь, еле ноги унесли, а тебе опять неймётся.

— Я разведчик, не забывай, — важно объявил на это Майеру Стихарь. — А разведчик всегда должен знать, с кем или с чем он имеет дело.

— Разведчик он! — фыркнул Руди и убрал руку. — А мы, по-твоему, кто — похоронная команда?

— Перестаньте, — сказала Аня. — Оба правы. И оба не правы. Одновременно. Конечно, знать, с чем или кем имеешь дело, надо. Но этот мир… Он совершенно безопасный, по-моему. Спокойный. Мирный. Он даже безопаснее Лоны. Я так чувствую. Здесь нам ничего не угрожает. Поэтому наши командиры и верно говорят — не стоит торопиться. Некуда. Впрочем, командиры всегда говорят верно. Давайте лучше смотреть дальше. Может, ещё что интересное найдем.

Во всех домах, которые они посетили и осмотрели, больше всего их удивило одно: полное отсутствие каких-либо продуктов. Кухни, оборудованные прекрасно работающими электрическими плитами, были, но ничего похожего на холодильники они не обнаружили. Столы, стулья, шкафы с чистой посудой…. Ни хлеба, ни картошки, ни муки, ни какой-либо крупы или консервов. Ничего. Абсолютно ничего съестного.

Единственное, что им удалось найти в гостиной одного из домов — это одну початую и две нетронутые бутылки тёмно-красного вина. Французского, судя по надписям на этикетке.

— Хорошее вино, — уважительно заметил Валерка Стихарь, — вытащив пробку и осторожно понюхав содержимое бутылки. — Шато чего-то там. Дорогое. Значит люди здесь все-таки бывают.

— И эти люди предпочитают французское вино, — сказал Велга. — Во всяком случае, некоторые из них. Кстати, давненько не пил я французского вина… Ну-ка, Вешняк, Шнайдер, там на кухне должны быть бокалы…Тащите на всех! Заодно и передохнем.

Вино, действительно, оказалось отменным, и они, расположившись вокруг стола, с удовольствием его отведали.

Глава двадцать первая

Координатор думал.

Собственно, в этом и заключалась его работа — думать, анализировать, складывать в уме разрозненные факты и события в цельную мозаику жизни Вселенной. Так, чтобы не оставалось пустых тёмных пятен или кусочков, сидящих явно не на своих местах. У него не было ни тщательно, до малейших деталей, разработанного плана «сборки», ни какого-то образца, по которому он мог бы сверяться. Был только разум — лучший на свете инструмент для анализа. И безупречно отточенное чувство, помогающее мгновенно увидеть всю картину целиком. Увидеть и оценить.

Сейчас картина не складывалась.

Такое бывало и раньше. Но раньше Координатору довольно быстро удавалось мысленно расставить все на свои места и дальше уже поручить соответствующие мероприятия Распорядителю.

Теперь же процесс явно затягивался.