Контракт Султанова

— Что ты мелешь? Какая машина? — она резко обернулась, и в этот момент он развернул газету и высыпал перед нею все деньги: сто двадцать тысяч.

Сказать, что Зина, никогда не державшаяся больше тысячи за раз, когда Паша, стесняясь и краснея, приносил получку, была ошеломлена, значит, ничего не сказать. Глаза ее закатились, и она рухнула без чувств. Хорошо, что еще на разобранную постель.

Он приводил ее в себя, и впервые за все время случившихся с ним перемен чувствовал на сердце некий холодок. Но это состояние быстро минуло. Зина пришла в себя и, моментально привыкнув к такому повороту событий и даже особо не поинтересовавшись, откуда деньгами, стала строить планы, как их потратить.

Казалось, что жизнь идет на взлет. Оказалось, что она катится в пропасть.

Глава 2

Первым делом Султанов выкупил ковер, доставшийся ему от матери. Он был старенький, сколько себя помнил, в семье его всегда берегли. Пылинки сдували. Когда они с Зинкой поженились, крикливые, словно галки свояк со свояченицей ее буквально растерзали. То им надо, то это. Приходили как в магазин. Сами все в золоте, а тащили все, даже рухлядь. Его жена никогда особой хваткой в урывании материальных ценностей не отличалась. Сколько он ее учил, все без толку. Последнее отдаст.

А свояки с огромадным удовольствием этим ее качеством попользовались. Он в "Конструкторе" на сверхурочных за гроши горбатился, приходил поздно, а свояки специально являлись в его отсутствие. Как-то пришел, а ковра, от матери оставшегося, нет. Зинка бесхитростно пояснила, что Галка его забрала. Им, видишь ли, нужнее. И что ты думаешь? Они его на пол постелили. У Султанова сердце кровью обливалось. Поэтому на следующий день после получения денег от "Авроры" он пошел к Донату и сказал, что хочет выкупить ковер.

— А зачем он тебе? — спросил Донат. — Хочешь, я тебе другой продам?

Тут же появилась Галка. Красивая, стерва, но крикливая, подстать имени.

— Раз человек хочет, пусть берет, — ласково, с нотками отеческой заботы, проговорила она, разве что не пропела. — Все-таки память. Только продавать такое старье это ж стыдно. Да и ноги у нас будут мерзнуть. Пусть на замену принесет. Персидский.

Делать нечего. Поплелся Паша на рынок, купил новый ковер за семь тысяч, потом приволок его на своем горбу, взмок весь. В душе угнездилось раздражение и злость на весь мир, но лишь дома, повесив ковер на старое место, он понял, нет, почувствовал, что сделал то, что должен был сделать.

События завертелись подобно крыльям ветряной мельницы, угодившей в центр тайфуна. Казалось бы, о его новом статусе никто и не должен догадываться. Книги еще даже не вышли из типографии, да если бы и вышли. Что они? Безвредное чтиво для подростков, не имеющее с действительностью никаких точек соприкосновения. Сайенс фикшн, как говорят англичане. Фикция, одним словом. Тень от реальности. Ан нет. В физике есть такое понятие — состояние покоя. Если ты капля воды в бурном горном потоке, но двигаешься с равной скоростью, какой бы она не была большой величиной, то чувствуешь себя вполне комфортно. Но стоит тебе или чуть замедлить ход или, не дай Бог, вырваться вперед, короче высунуться, то сразу ощущаешь на себе всю чудовищность давления. Другие капли бьют тебя и в хвост и в гриву и норовят вообще выдавить вон. Нечто подобное Султанов начал испытывать на себе. Не минуло после встречи с Лазарем и недели, как Пашу вызвал к себе завсектором Виктор Ильич Кандидов. Был он лыс и пучеглаз, напоминая братьев Колобков из одноименного мультсериала.

— Присаживайся, братец, посекретничать надо, — сказал он, потирая руки.

Паша внутренне подобрался. Вызов к начальству и так не сулил ничего хорошего, но вдобавок Кандидов вел себя чересчур возбужденно. Потирал руки, зыркал глазами, ерзал, будто предстоящий разговор его тяготил. Вообще то, он был очень совестливым начальником. Когда предстояло сообщить неприятную весть сотруднику, это всегда было видно по его мгновенно краснеющей лысине и избегающим прямого взгляда бегающим глазкам. И одновременно, это был редкостный хам, каких поискать.

— Настало время делить номенклатуру, — заявил Кандидов. — Тебе тяжело, решено тебя немного разгрузить. Да и Степан Кузьмич просит номенклатуру, вот мы ему и передадим твои разработки по 201-му контуру.

"Как же, попросит он номенклатуру", — подумал Султанов. Этот перекормленный боров и пальцем не пошевелит, чтобы что-то сделать по своему основному месту работы. Все время в приемной директора торчит: купи-продай, по магазинам да по кассам мотается для Аскольда, а уж директор его за это премией не обижает.

— Ну, мы, конечно, не можем просто так взять да и забрать у тебя твою работу, — продолжал тем временем Кандидов.

— Да нет что же? Пожалуйста, забирайте, — бесхитростно сказал Султанов.

Виктор Ильич глумливо хихикнул:

— Не в том смысле. "Забирайте", — он опять забулькал. — Ты ведь в таком случае остаешься недогруженным.

— Ну, тогда не забирайте.