Контрабандный прогресс

- Вся претензия, что часто? - я понял, что многого не допонимаю в этой жизни.

- Ночью у меня самое плодотворное время работы, - возмутился профессор и ласково погладил девушку по руке.

Юлия вдруг стала принимать образ оборотнихи. Сергей Петрович побелел, покраснел, посинел, а потом он предпринял решительные действия. Ничем другим, как шоком, я не могу объяснить его поведение. Сергей Петрович подпрыгнул на кровати. В лохматом костюме он выглядел комично, но в руках у него был крест.

- Я тебя! Я тебя! Я тебя! - завопил он на Юлию.

- Тише, профессор, - я заехал профессору кулаком в живот.

Он стал хватать воздух ртом. Юлия мне этого не простила. Эта голая сумасшедшая девица зарычала на меня и стала размахивать когтями. Я попятился. В руках оказалась та самая пресловутая лунная веревка. Девушка еще и заговорила что-то непонятное, неизвестное. Видимо заклятие или наговор какой. Я потерял ориентировку в пространстве.

Учитель сбил ее действия, он оглушил меня. Я перестал что-либо слышать вообще.

Я хотел поймать Юлечку, она хотела прикончить меня. Желания, вызывающие бурю в доме. Через тридцать секунд она неслась за мной по коридорам профессорской квартиры. Через две минуты профессор присоединился к нашей веселой группе. Я попытался пару раз набросить на Юлию сеть, но не сумел. Учитель ехидно сообщил, что следующие две недели мне кидать эту сетку до посинения, тренироваться будем.

Мы миновали кухню, и мне удалось заскочить в ванную комнату. Юлия-оборотень ломилась в дверь, ей надо было еще раз хорошенько дернуть это чудо строительной мысли, чтобы сцапать меня, но в дело вмешался профессор. Он налетел сзади на Юлечку. Девушка оставила свои кровожадные планы по моему уничтожению и переключилась на более приятное занятие. Профессор попробовал было опять потерять сознание, но не успел. Юлия принялась его страстно целовать.

Я услышал звуки, похожие на поедание, и рискнул приоткрыть дверь. Профессор выглядел ужасно, Юлечка продолжала свой нелегкий, но приятный труд. Сергей Петрович был уже абсолютно голым. Они не обращали на меня никакого внимания, что, наконец, позволило накинуть сеть на Юлечку.

Не прав был профессор, не удержала эта сеть Юлечку. Вернее, оборотня она удержала, но Юлия обернулась в человека. Страшнее неудовлетворенной женщины зверя нет. В порядке бегом мы вернулись в спальню профессора.

На наши вопли и шум среагировали бдительные соседи. В дверь уже звонил наряд милиции. Потому, как мы не обращали на трезвон никакого внимания, они открыли дверь сами (а может она не была заперта, после прихода Юлии. Я выпустил этот момент из виду). Наряду в количестве двух человек предстала потрясающая картина. Двое мужиков, один из которых голый и старый, улепетывают от обнаженной молодой девицы, ругающей их на чем свет.

Милиционеры оказались привычными к нашей абсурдной действительности. Она застыли в коридоре и прокомментировали:

- Смотри, как у этих шведов все сложно.

Второй согласился, но сделал поправку:

- Да уж, но только они не шведы, а арабы.

- Нет, там жен можно много.

- Да?

Они, наверное, решили выяснить кто мы такие, поэтому вмешались. Мы стояли у стенки в позе "ноги в стороны, руки вверх" и объяснялись о нашем странном поведении. Профессор сердился, что пока его насиловали оборотни, милиция не приходила, а сейчас... Я старался молчать. Юлия рыдала, истерически рыдала. Милиционеры все же установили нашу национальность. Это их разочаровало.

- Так, что у вас. Массовое изнасилование? - это он спросил у нас. - Она на вас напала?

- Я? - Юлия завопила на ультразвуке. У ментов слетели фуражки.

- Или это они гражданочка пытались вас изнасиловать? - закончил фразу милиционер.

В квартиру профессора заглянули любопытные товарищи с подъезда. Кому-то хотелось страстно стать понятым. Те, поняли происходящее в меру своей испорченности.

Старик сказал более молодой соседке:

- Смотри, как менты зверствуют.

Менты, естественно, взбеленились и этот старик встал у стеночки четвертым.

Но сюрреализм продолжился. На поддержку соседа "ветерана" трех воин встала его бабуся и внучка. Они закатили форменную истерику. Народа в квартире профессора прибавилось. Кто-то под шумок попытался попереть ценности в виде чайника "Тефаль", набора рюмок и пачки зеленого чая. Милиция бдительно пресекла попытку кражи и занялась профилактикой правонарушений в том стиле, какой им свойственен.

- Давай протокол? - один предложил другому.

- А что у нас нападение, изнасилование, кража... - радостно стал перечислять второй.

- ... пожар, - продолжил кто-то из наблюдателей.

Со стороны кухни и ванной валил дым. Это горела та самая лунная сеть. Всем миром мы тушили этот пожар. Милиция умаялась в конец с этой странной квартиркой. На всякий случай всех находившихся в квартире в тот момент закатали в участок. Следующие сутки нас допрашивали. Я персонально отсидел в КПЗ на двадцать шесть часов больше, чем остальные участники ночных "посиделок" в квартире профессора. Оказалось, что во мне подозревали организатора беспорядков.