Контрабанда из иного мира

Граймс вздохнул. Он уже почти забыл о том, с какой трогательной нежностью офицеры-псионики относятся к своему живому инструменту, который космолетчики непочтительно именуют «мозгами в желе» — псионический усилитель действительно представляет собой препарированный собачий мозг в питательном растворе. И ни один пес не платит своему хозяину такой преданностью. После операции того, как собаку оперируют и ее мозг лишают тела, она признает как хозяина лишь настоящего телепата, связь, которую можно назвать только симбиозом.

— Она неважно себя чувствует, — жаловался Мэйхью.

«Бросьте ей вкусную косточку… мысленно».

Граймс одернул себя. Он не произнес этого вслух, но было уже поздно.

— Я так и сделал, — жалобно ответил Мэйхью, — но она… она этим больше не интересуется. Она уже слишком состарилась. Вы знаете, сейчас повсюду ставят эти передатчики Карлотти… Боюсь, скоро нас спишут в тираж.

— Но она еще помогает Вам? — холодно спросил Граймс.

— Да, сэр, но…

— В таком случае поднимайтесь на борт. Миссис Граймс покажет Вам Вашу каюту. Готовьтесь к немедленному взлету.

Коммодор поднялся к люку и прошел по узким коридорам и крутым лестницам в тесную рубку, где его уже ждал старший помощник. Молодой человек небрежно развалился в противоперегрузочном кресле, и его поза вполне гармонировала с его мятой формой, застегнутой на половину пуговиц. Однако эта показная неряшливость могла ввести в заблуждение. Вильямс был весьма опытным навигатором и великолепным пилотом. Любой капитан мог только мечтать о таком старпоме. А на спасательном судне он был просто незаменим.

— Все готово, шкипер, — объявил Вильямс и бодро отсалютовал коммодору. То, что при этом он даже не попытался подняться, не испортило отточенности жеста. — Сами встанете за штурвал?

— Полагаю, Вы лучше знаете этот корабль, чем я, мистер Вильямс. Как только получим сигнал, что экипаж готов к перегрузкам, можно взлетать.

— Есть, шкипер.

Граймс проверил показания приборов, выслушал доклады офицеров и произнес в микрофон:

— «Маламут Приграничья» — башне. Просим разрешение на взлет.

Прежде, чем диспетчер успел ответить, Вильямс нажал кнопку и запустил реактивные двигатели.

Плавный величественный взлет, мягкое увеличение перегрузки, свойственное большим кораблям — это было не для «Маламута». Казалось, им выстрелили из пушки. Миг — и буксир, прорвав облака, вырвался в верхние слои атмосферы, и в иллюминаторы ударило ослепительное солнце. С недавнего времени стекла на федеральных кораблях стали покрывать специальным покрытием, которое темнело при избытке освещения, а потом быстро восстанавливалось. Но до окраин нововведения всегда доходят с опозданием. Граймс попытался протянуть руку, чтобы нажать на панели кнопку поляризации стекол, но обнаружил, что не в силах даже пошевелиться. Белые, точно раскаленные лучи заливали рубку, проникая даже сквозь закрытые веки и вызывая мучительную резь в глазных яблоках. Через минуту, которая казалась бесконечной, Вильямс все-таки включил поляризацию. Открыв глаза и привыкнув к полумраку, Граймс увидел, что тот смеется.

— Маленькая собачка — до старости щенок, — сообщил он с гордостью. — Это точно про старину «Маламута»

— Что верно, то верно, мистер Вильямс, — отозвался коммодор, с трудом ворочая языком. Непривычная перегрузка почти расплющивала его по креслу. — Но не все мы так хорошо сохранились… Кстати, о собаках. Я почему-то сомневаюсь, что собачке мистера Мэйхью тоже захочется порезвиться.

— А, «мозги в желе»… Честное слово, шкипер: этой псине сейчас лучше, чем нам всем вместе взятым… — он фыркнул, потом демонстративно вздохнул. — Ох, простите, я совсем забыл, что у нас смешанный экипаж. Если никто не возражает, я сброшу до полутора «g»…

«Лучше до бы одного, — подумал Граймс. Конечно, бывает, что промедление смерти подобно, но сейчас явно не тот случай. В конце концов, в ближайшее время стыковка с солнцем Лорна им не грозит — равно как и с другими неуправляемыми и трудноуправляемыми объектами. Но все-таки лучше не доводить дело до такого состояния, когда несколько минут могут оказаться решающими. И в любом случае, лучше поберечь время. Кто знает, с чем придется встретиться спасательной партии?

— Хорошо, пусть будет полутора «g», мистер Вильямс. Если не ошибаюсь, Вы уже загрузили данные о траектории нашего объекта компьютер?

— А как же, шкипер. Как только результаты будут готовы, я выведу корабль на автопилот. Так что все пройдет, как по маслу.

Как только упомянутые операции были завершены и корабль вышел на рассчитанную траекторию, Граймс покинул рубку и стал осторожно спускаться по винтовой лестнице, которая обвивала ствол осевой шахты. Несмотря на перегрузку, он последовательно осмотрел все отсеки и подсобные посещения — в двигательный, в медицинский, в радиорубку, навестил Мэйхью и, наконец, ввалился в каюту офицера снабжения, которая находилась возле камбуза.