Конторщица 4

— Помню, старик… доктор вроде… одел на мою голову какой-то прибор, оно загудело… а потом я открыла глаза, и уже стала тут, — по её щекам опять побежали слёзы, она шумно высморкалась в полу замызганного халата. — Сперва я не могла владеть этим телом, лежала как овощ, только слюни пускала и под себя ссалась и сралась, потом потихоньку начала двигаться, даже стала сама кушать…

— Бедняга, — мне было жаль несчастную.

— Сейчас я уже научилась ходить, могу даже написать некоторые слова, — всхлипнула несчастная, — хотя больше каракули всё равно получаются…

— И ты всё время здесь? — сердце защемило, я вспомнила каллиграфический почерк Лидочки на старых документах, которые она вела до моего попадания.

— Не помню, не знаю, сколько… давно, наверное, — вздохнула она, утирая застиранным рукавом безразмерного халата слёзы, — у меня часто провалы в памяти… то помню, то не помню…

В коридоре послышались голоса — сюда шли, и возможно санитары.

— Давай позже поговорим, — вздрогнула она, напряженно прислушиваясь, — перед сном все будут смотреть диафильмы в игровой комнате, приходи сюда.

— Хорошо, — согласилась я и заторопилась к выходу.

— Только ты приходи… — прошептала несчастная, глядя на меня умоляющим взглядом, — не бросай меня… мне так страшно… и плохо…

И я пообещала, что не брошу.

Не знаю, зачем я так поступила. Скорее всего мне было безумно жаль несчастную бывшую хозяйку тела. Это ж надо — угодила в какую-то мерзкую тушу, не может теперь нормально жить, почти не понимает, что происходит. И при этом остается в памяти, сохранила разум. Каково это — увидеть своё похорошевшее тело, в котором живёт чужая, не твоя, душа.

Я бы точно от такой картины сошла с ума.

И здесь возникает вопрос — что за чёртовы эксперименты проводит этот гнусный докторишка? Или оно как-то само так произошло? Боги шутят? Вселенная? Кармические выкрутасы? И почему тогда именно так?

В том, моём мире, я же просто впала в кому. То есть по сути моё тело стало пустой оболочкой, душа же переместилась сюда, в этот мир, в тело Лиды Горшковой.

А у Лиды Горшковой всё произошло ещё более странно и страшно — её душа вселилась в тело-оболочку этой безумной женщины. Вопрос — зачем? С какой целью?

Если рассуждать теоретически (используя послезнания, что я должна правильно воспитать Светку, чтобы она стала руководителем нового СССР — это как раз понятно), то с какой тогда целью душа деревенской глуповатой девушки Лиды Скобелевой осталась тут, да еще и в чужом теле? Надо понять. Я интуитивно чувствовала, что это очень-очень важно.

В общем, для начала мне нужно собрать сведения о ней.

Вопрос о том, чтобы бросить беднягу здесь навсегда я даже не рассматривала. Неэтично это. Аморально! Я заняла её тело, пусть и не по своей воле, а она попала в эту бегемотиху. Я-то смогла встать на ноги, а вот она — нет. И я просто не имею морального права бросить её на произвол судьбы.

Примерно так я рассуждала. Ещё не зная, что и как делать дальше.

После ужина я вышла в коридор. Дежурная медсестра о чём-то удручённо жаловалась уборщице. Я прислушалась:

— И отчёт по инвентаризации нужно сдать до завтра, а я не успеваю! Уволюсь к чёрту! Лучше поеду к матери в Новопрядилиху!

— Но Тамара Васильевна, — вздохнула уборщица, подмахивая шваброй пол, — вы же сами знаете, что Аким Романович опять кричать потом будет… Всем достанется. Лучше задержитесь и сделайте всё.

Я дождалась, когда сердобольная уборщица уйдёт, гремя вёдрами, и подошла к дежурной медсестре. Та торопливо что-то писала, низко-низко склонившись над записями.

— Тамара Васильевна, — сказала я.

— Вы почему ещё здесь? — нахмурилась она, поднимая голову от бумаг, — вы же на дневном стационаре, Горшкова. Можете идти домой. А утром, чтобы к семи вернулись.

— Я ЭКГ ещё не сдала, — пожала плечами я, — доктор в поликлинике задерживается, там медосмотр какой-то. Мне сказали подождать.

— Ну так идите в палату и ждите! — строго велела дежурная, — вас вызовут.

— Скучно там, — вздохнула я, — я услышала, что вы отчёт не успеваете. Давайте помогу. Хоть время быстрее пролетит.

— А вы умеете? — сквозь стёкла очков недоверчиво уставилась на меня дежурная сестра.

— Я заместитель директора депо «Монорельс» вообще-то, — напустив важного вида, усмехнулась я, — как думаете, умею?

Тамара Васильевна расцвела облегчённой улыбкой.

С отчётом мы управились примерно за полчаса. Так-то он не сильно большой, но куча цифр, всех этих инвентаризационных номеров, чуть где-то ошибешься, и всё заново перепроверять приходится, аж в глазах рябит. А вдвоём, когда одна диктует, другая пишет, оно и быстро, и почти безошибочно получается. Так что управились мы скоро.

— Чаю хотите? — отложив выполненный отчёт в аккуратную папочку, Тамара Васильевна стала сама любезность.

— А мне разве можно? — спросила я, — мне же ЭКГ ещё…

— А я вам некрепкий сделаю, — отмахнулась та и вытащила из ящика стола начатую упаковку «Три слона».