Контакт, или Несколько мыслей и диалогов, подслушанных долгим зимним вечером XXI века

Я ведь едва ли не с первых мгновений ожидал чего-то, вроде боя на подушках. Надо же так приятно ошибиться. Они уже всерьез ввинчиваются в проблемы этого мира, они уже далеко оторвались от первобытной неуправляемости мыслей и чувств. Они растут, и вместе с ними растет все человечество, потому что этим вечером мои малыши - какие там малыши! оказались в состоянии довольно долго и спокойно обсуждать вступление в эру Контакта. В их возрасте я наверняка не был бы столь рассудителен. Я визжал бы от радости, посылая ко всем чертям логические упражнения своего отца. Я вытолкал бы его со всеми там подробностями и историческими экскурсами, вытолкал бы и немедленно собрал всех соседских ребят - вечер ли, ночь ли! собрал бы их, чтобы сыграть в пришельцев, настоящих, несигнальных, умных и великодушных, и наверняка игра завершилась бы космической войной в масштабах двора...

Еще дед мне рассказывал, как бесились его сверстники в легендарные времена первого спутника, Лайки и гагаринского полета. Начало космической эпохи ознаменовалось рассыпанными по всей планете ватагами сорванцов, созерцающих ночное небо. Потом они взяли на себя труд сделать небо общим. И сделали.

В начале эры Контакта наш взгляд не станет искать светящуюся точку, неспешно бегущую среди звезд. Мы обладаем неплохим гравитационным зрением, и наши взрослые малыши полночи обсуждают с нами проблемы размножения и взаимодействия цивилизаций. И когда-нибудь они изгонят остатки страха и недоверия из межзвездных пространств...

А за окном никуда не спешит зимняя ночь, и новый импульс фантастически реального Сигнала проходит сквозь сосны, не замечая их, и соснам тоже не так уж важно, что творится в двенадцати или в тысяче световых лет отсюда. И сквозь их кроны и стволы проходят наши пророчества, но каждый конкретный взгляд способен увязнуть в их безграничном покое.

Очень поздно, хотя я вполне успею проспать свои три обязательных часа. Когда-то, совсем еще недавно, на это славное дело уходила треть жизни. Теперь - всего восьмая ее часть. Вот и еще один параметр, по которому мы отличаемся от ближайших своих предков. Еще один среди многих. Мы крайне экономично и эффективно питаемся - мы забыли, что такое голод и проблемы переедания. Если верить биологам, наши желудки и все прочее эволюционизирует в лучшую сторону - идет процесс органической компактификации. Мы в основном достигли демографического баланса. Наша система перманентного образования и меры психофизиологической стимуляции практически полностью компенсируют процесс старения населения. Каждый желающий может продлить свою активность до конца жизни, весьма долгой жизни, позволяющей участвовать в реализации многих программ. Роботизированное производство, управляемое интеллектронами, создает необходимое изобилие - не в смысле древних картинок блаженного райского сумасбродства, но по общепринятой схеме оптимальной избыточности - той, которая стимулирует прогрессивное развитие, создает ощущение должной свободы. И разве только это...

Со стороны могло бы показаться, что мы достигли подлинного рая, не какого-то там воображаемого тысячелетнего царствия абстрактной справедливости, в котором каждому дано ощутить себя султаном, а вполне реального благоденствия, где каждый способен реализовать в себе полноценную личность, стать тем, кем он и должен быть на самом деле - человеком среди людей. Путешественнику давних времен, случайно заглянувшему в наши дни, непременно ударило бы в глаза яркое солнце гармоничного благополучия, и этот небесный свет не заслонили бы какие-то облачка на горизонте...

Но, пожалуй, мы тем и счастливы, что знаем цену этим стремительно надвигающимся и разрастающимся облачкам. Знаем, что утопия навеки сбалансированной счастливой жизни - опаснейшая штука, а картина беспроблемного общества - страшный наркотик, ради добычи которого некогда творились самые черные дела, черные своей фанатической самооправдываемостью и дикой боязнью прогресса. Сказки прекрасны, пока их насильно не делают былью, не различая, где тут реальность, а где игра воспаленного воображения.

Легкие облачка на горизонте запросто становятся тучами в полнеба.