Константин. Балтийский ястреб

Следующим утром мое высочество чувствовало себя гораздо лучше. Пробудившись, некоторое время лежал, в глубине души надеясь, что все это лишь сон, но время шло, тяжелый бархатный балдахин над кроватью никуда не исчезал, так что пришлось подниматься.

Доставшееся мне от прежнего владельца тело оказалось худощавым и довольно крепким. Мускулатура, конечно, воображения не поражала, но хлюпиком мой тезка точно не был. Правда, чтобы это понять, пришлось скинуть длинную до пят ночную рубаху. В оставленном мною будущем такие не носят даже женщины! Но дело даже не в этом. Просто за время болезни полотно пропиталось потом и было неприятно даже на ощупь. Оглянувшись в поисках одежды, заметил теплый золотистого тона длинный, шелковый шлафрок, подбитый мехом, запахнул поглубже полы и, скрепив всю конструкцию поясом с кистями, сунул ноги в тапки или, как их тут называют на французский манер, babouches или бабуши — восточные туфли без задников.

— Ваше высочество? — раздался за спиной удивленный возглас.

Принадлежал он, как оказалось, давешнему слуге с длинными бакенбардами. Судя по всему, он недоумевал, почему сын императора оделся сам, а не стал звать специально для этого обученных людей, а может еще по каким неведомым мне причинам. Времени выяснять не было. Переполненный мочевой пузырь требовал немедленного опорожнения, а где удобства, я не знал. Что же касается доставшейся от предшественника памяти, то действовала она крайне избирательно. Имена вспоминались, а вот другие подробности, скажем так, не сразу.

— Э, послушай, любезный… о, Кузьмич!

— Чего изволите-с!

— Глупо звучит, но не напомнишь ли мне, где тут…? — помявшись, поинтересовался я, после чего добавил. — Очень надо!

— Так вот же-с, — ничуть не смутился камердинер и, видя, что не догоняю, добавил. ­– Горшок!

Елки палки! Под кроватью и впрямь стояла ночная ваза. Судя по цвету, медная или бронзовая, с какими-то начеканенными узорами. Найдут такую через несколько веков археологи и решат, что перед ними застольная братина.

В общем, все правильно. Великий князь болел, а для страждущих подобное незазорно. Что же касается уборных, то они во дворце, конечно, были. Но не так чтобы много для такого большого помещения. Причем, одни предназначались для принца и его семьи, другими могли пользоваться и придворные. Имелись ли отдельные отхожие места для слуг, выяснять не стал. Не до того.

— Неугодно ли побриться? — торжественно осведомился слуга, как только я покончил с процедурами.

— Ты еще здесь?

Ощупав подбородок и щеки, вдруг понял, что Костя тоже пытается отрастить бакенбарды. Первым желанием было сбрить все нафиг, но потом решил не торопиться. Уверен, что мое поведение и без того вызовет много толков. Так зачем давать для них лишний повод?

— Пожалуй. Только сначала подай мне что-нибудь перекусить.

— Что? ­– не сразу понял Кузьмич.

— Жрать хочу!

— Сей секунд! — переполошился камердинер и пулей вылетел из спальни.

— И газет свежих притащи, все, какие есть, — крикнул ему вдогонку…

Уже потом выяснилось, что прежний Константин обычно завтракал несколько позже, перед началом рабочего дня. Но сегодня великий князь встал куда раньше, однако голодным его все же не оставили. Не прошло и нескольких минут, как на небольшом туалетном столике образовался кофейник, кувшинчик со сливками и целое блюдо со сладкой выпечкой.

Говоря по чести, хотелось чего-нибудь более существенного, но поскольку голод не тетка пришлось вцепиться зубами в первую же попавшуюся булочку.

— М-м-м! — простонал я, — ничего в жизни не ел вкуснее!

— Только из печи, — с достоинством отозвался Кузьмич и сделал попытку налить мне кофе и сливки.

— Не-не-не, — помотал с набитым ртом. — Черный!

— Как будет угодно! — поджал губы камердинер, искренне считавший, что знает вкусы хозяина куда лучше него самого.

В принципе, так оно и было. Просто в теле Константина оказался человек, не любящий портить вкус напитков молочными добавками. Ну и ладно.

— Где газеты?

— Помилуйте, ваше императорское высочество, — развел руками слуга. — Свежих еще не доставляли, рано еще.

— А кофе с выпечкой откуда? — внезапно пришла мне в голову мысль.

Кузьмич с отсутствующим видом посмотрел в сторону, сделав вид, что не расслышал. Ну, конечно. Слуги встают раньше господ, а есть любят то же, что и они. Все как в том английском анекдоте. Сэр, отчего наши слуги пьют наше виски? Из-за его отменного качества, сэр! Ну и ладно…

— Одеваться будете? — нарушил затянувшееся молчание камердинер.

— Давай!

С тех пор, как Константин перестал быть младенцем, единственным приличным костюмом стал для него военный мундир. Вопрос был лишь в том, какой именно следовало надеть?

Дело в том, что помимо основного места службы великий князь числился шефом Грузинского гренадерского, лейб-гвардии Финляндского, Каргопольского драгунского, Волынского уланского, Нарвского гусарского и еще нескольких иностранных полков. И все эти ментики, колеты, сюртуки и прочие вицмундиры имелись в его гардеробе.