Константа

— Да, пап. Нет, мы с Аркашей в Монако, ты же сказал нам месяц на глаза тебе не попадаться, мы и решили уехать подальше. — Улыбнулся обернувшемуся на него фыркнувшему и одобрительно кивнувшему брату и, делая голос еще более мягким и неуверенным в полную противоположность наливающемуся тяжестью и бешенством изумрудного пламени глаз, спросил, — что-то случилось? Э-э-э… нет, я не знаю где Анохин, он звонил мне недели две назад, но когда я сообщил, что мы в Монако, он сказал, что ничего не нужно. Нет, больше ничего. — В голосе, ставшем глуше, отчетливо засквозило напряжение, но из другого разряда чем то, что сокрыли темные ресницы. Совершенно из другого разряда. — Я не знаю… папа, не злись, пожалуйста, я действительно не знаю… Аркаша у Васильчукова на вилле вторую неделю пропадает. Или они уже в Ницце, вроде бы собирались. Там Бахтереву отец квартиру купил, он звал нас с Погодиным и Дьячковым обмывать, я не знаю, я не поехал… пап, ну не злись, пожалуйста, что случилось? — И злая улыбка кривит совершенные линии губ, а голос так натурально потрясенный, — о господи, но как же… охренеть… а что известно?.. мы приедем в ближайшее время. Конечно, если Анохин объявится, я тебе сообщу. А, Чернову сказать? Да, конечно, я ему тогда скажу, если… да. Да, пап. Вот это дела, конечно… — Завершил звонок, качая головой и сказал, — он знает о краже, сам в бешенстве, прихлебала Чернов снаряжает ищеек по твою душу, Кость.

— Займись камерами. — Выдохнул в дым Костя, глядя на Аркашу, тут же кивнувшему и встающему с корточек, никак не отреагировавшему, когда Анохин снял его бейсболку и нахлобучил себе, а Аркаша, отклоняя очередной входящий, направился к подъезду, чтобы на табличке посмотреть номер обслуживающей компании.

— Кир, — позвал Костя, глядя за меня, выдыхающую дым вниз, — последние отчеты, поданные Костолому…

— Четверть реального объема теневого резерва, — отозвался тот, быстро набирая смс. — Он не узнает, что возмещали неофициозом. Отрисуем так, будто действительно сбой сервера. — Вынул иммобилайзер из кармана брюк и, бросив взгляд на кивнувшего Анохина, направился к последней машине из кортежа.

— Зеля? — Анохин перевел взгляд светло-карих глаз на Зелимхана.

— Уже, — кивнул он, прижимая к уху телефон и снова отклоняясь назад, чтобы взять темные авиаторы с консоли и протянуть очки Косте, — до утра подчищу все.

— И ее, — Костя повел подбородком в мою сторону, надевая очки, — вообще не должна нигде и никак отразиться.

— Само собой, — снова кивнул Зелимхан, взяв ключи от квартиры где меня держали в плену, протянутые ему Костей и быстро направился к внедорожнику, уже оттормаживающемуся со свистом шин на углу дома.

— Саня, Вересовские. — Произнёс Костя, твердо глядя на него.

— Утрясу, — обозначил он, направляясь к водительской двери автомобиля, у которого стояла вся честная компания и махнув брату, садящемуся в автомобиль спереди. — Кость, сколько по времени?

— Раньше недели маловероятно ждать, все остальное зависит от Кира и Зели. — Отозвался Костя, выставляя мне локоть, — пошли.

Я чуть замешкалась и он требовательнее повел рукой, с иронией бросив:

— Ты же любишь побеги с препятствиями. Поучаствуй в командном забеге, Андрюш, только чур я капитан.

Сглотнула, прикрывая глаза. Бросила почти докуренную сигарету под ноги, затушила подошвой балетки и протянула к нему руку.

Шли вниз по проспекту. Ночной прохладный ветер, шелестящий в кронах деревьев высаженных ровным рядком вдоль широкого тротуара, пробирался под футболку. Костя, явно заметив, что я чуть поежилась, стянул ветровку и накинул мне на плечи. Оправил свой темно-синий тонкий джемпер и вновь подставил мне локоть.

— Солнце не слепит? — слабо съязвила я, мерно вдыхая отзвук парфюма, исходящий от теплой ткани.

— Поменьше чем вездесущее око Саурона, — хмыкнул он, вынимая портмоне из кармана ветровки. — Все городские камеры и даже визоры на подъездах подключены к системе распознавания лиц. В Москве таких камер по официальным данным около пятидесяти тысяч, но, разумеется, по факту в разы больше. Хуже только в Сеуле. Потому поговорка про то, что прятать лучше на виду, еще никогда не была такой провальной.

— Тебя так тщательно будут искать? — неуверенно посмотрела в его ровный профиль.

— Очень. Мой шеф периодически с головой не дружит. Не так как ты, а по-настоящему и отказывается это признавать. Ему нужно время успокоиться, а то он сгоряча принимает весьма бескомпромиссные решения, — поморщился, разглядывая портмоне, — твою ж, кэша нет…

— Ну, у меня есть… — неуверенно начала я, доставая из подмышки зажатый кошелек.

И остановилась, когда он не больно, но ощутимо сжал мою кисть сквозь ткань. Фыркнув, покачал головой и направился к остановке, поволочив меня за собой.

— Где у вас тут самый дорогой и богемный ресторан? — по дороге спросил у меня, вообще переставшей понимать происходящее.

— «Аурум», наверное… — неуверенно заключила я.