Кононов Варвар

Ким поцеловал ее. Даша взъерошила ему волосы, прикрыла ладонью глаза, выскользнула из постели. Он лежал с зажмуренными веками, прислушиваясь к наполнившим комнату таинственным шорохам и шелестам – она одевалась. Потом раздался звук шагов, скрипнула дверца шкафа на кухне, с шипением зажглась горелка, что-то еще негромко застучало, зазвякало, и в воздухе поплыл аромат свежего кофе. Прошло шесть или семь минут – Ким отсчитал их по вдохам и выдохам, – и снова послышались шаги, а вслед за ними Дашин голос:

– Открой глаза, лежебока.

Он выполнил приказ.

Это была незнакомая Даша, не бизнес-леди в строгом костюме и не нагая фея, дарившая его любовью, но Даша-хозяйка – правда, не менее очаровательная, чем в предыдущих ипостасях. Она стояла перед Кимом в легкомысленных брючках и топике на бретельках; в руках ее был поднос, а на подносе – две дымящиеся чашки, печенье и стаканы с соком.

Кофе в постель! Душа Кима сейчас растаяла бы, но это случилось раньше, ночью, и потому растаявшее испарилось. Он сел, потянулся к чашке, глотнул и одобрительно промолвил:

– Правильный кофе! Крепкий, ароматный… Только несладкий.

– Сейчас подсластим, – сказала Даша и поцеловала его в губы.

Завтракали они на кухне. Ким, исправно поглощая бутерброды, смотрел на Дашу, думал о прошлых своих увлечениях и размышлял, чем отличается любимая женщина от просто женщины, с которой можно переспать. Конечно, любимая женщина красивее, и запах от нее приятней, и звук ее голоса нежней, и пища, которой она касалась, имеет необычайный вкус… А кроме того – кофе в постель! И поцелуи вместо сахара! Сколь помнилось Киму, ни одна подружка так его не баловала. Выходит, не подружку он нашел!

– Я вниз пойду, к Славику в кабинет, – сказала Даша, – проверю с ним отчетность. А ты чем займешься, милый?

– Не знаю. Четверть десятого, и бодрствовать как-то непривычно… Я ведь, солнышко, по ночам сочиняю, а утром сплю. Часиков этак до двенадцати.

– Теперь ты будешь днем сочинять, а ночью спать, – распорядилась Даша и уточнила: – Со мной.

Ким расплылся в счастливой улыбке.

– Еще вечер есть. Ты не против, чтоб вечерами я поиграл в Конана Варвара? Сяду за стол в твоем заведении, у ноги – кувалда, под руками – кружка, а рядом – Рыжая Соня… То есть ты.

– В зале мне лучше не показываться, – возразила Дарья, и на лицо ее набежали тени. Ким тоже помрачнел и буркнул:

– Век взаперти не просидишь.

– Не просидишь, – согласилась она. – Тем более что он уже знает, где меня искать. Пришел Селиверстов, выкинул его «шестерок», коленом вдогонку наподдал… Не сам же до этого додумался! Значит, хозяйка вернулась…

– Но не одна, – сказал Ким, накрывая ладонью ее руку. – Не одна! С защитником!

Она одарила его долгим, ласковым, тревожным взглядом.

– Милый ты мой! Не понимаешь, что мне с тобою еще страшнее?

– Это почему?

– А потому, что я за тебя боюсь…

– Зря. Бусидо не выдаст, черт не съест. – Кононов встал и молодецки повел плечами. – Если позволишь, я на твоем компьютере поработаю. Роман мне надо сдавать недели через две.

Даша тоже поднялась, чмокнула его в щеку и сказала:

– За кухней есть еще одна прихожая, и там выход на лестничную площадку. Ключи на гвоздике… Только, если куда пойдешь, записку мне оставь. Проголодаешься, еда в холодильнике. Я к трем вернусь, обедать будем.

Зацокали каблучки, стукнула дверь, и Ким остался в одиночестве – вернее, с неразлучным Трикси. Вопросы буквально распирали пришельца.

«Твой гормональный баланс в течение ночи резко менялся. Я наблюдал выброс адреналина, кортизона и других гормонов. Еще – учащенное сердцебиение. Почему?»

– Разве у финнов бывает иначе? – спросил Ким.

«У финнов я в такие ситуации не попадал. Скажи, вы всегда размножаетесь в таком критическом режиме?»

– Мы не размножались. До этого дело, конечно, дойдет, но в отдаленном будущем.

«Не размножались? Но те процессы, что я зафиксировал…»

– Это любовь, – пояснил Ким, – любовь, горнило страсти. Власть Эроса, мой экзоплазменный друг.

«Не понимаю. У тех, кто дышит метаном, каждый акт спаривания ведет к размножению».

– А спариваетесь вы часто?

«Раз в столетие, если найдутся подходящие собрачники».

– Бедняги! А мы – каждую ночь. Кислород, знаешь ли, возбуждает.

С этими словами Ким направился в кабинет, присел к столу и включил компьютер. Машина была у Даши навороченная: конечно, пентиум, плюс плоский монитор на двадцать инчей, видеобластер, стример, DVD-ром и, разумеется, выход в Интернет. Глаза у Кима разбежались, и минут пятнадцать он знакомился с этим богатством, тыкая пальцами в клавиши и бормоча: «А если вот так… а если этак… а тут у нас что?.. ну и ну, вот это хренотень!.. прям-таки полный отпад!»

Натешившись вволю, он произнес:

– Сейчас поползаем по сайтам экстрасенсов и паранормальных новостей. Вдруг чего и обнаружится.

«Что ты хочешь найти?»

– Владельца твоего инклина. Или владелицу. Представь, жила себе женщина, жила и вдруг превратилась в ведьму, ровно год назад. С чего бы?

«Насколько я ориентируюсь в вашей психоэмоциональной сфере, поводы могут быть разными. Болезнь, финансовые неудачи, семейная драма, кризис среднего возраста».