Коннетабль (СИ)

Трис почувствовал, что Август нарочито упрощает картину случившегося той ночью, поскольку в этой истории наверняка имелись такие детали, о которых не хотели никому рассказывать ни Август, ни Теа. И это, разумеется, было их правом. У всех есть, о чем умолчать даже в самой искренней беседе.

- Но нет худа без добра, - пожав плечами, продолжил Август свой рассказ. – По-видимому, пытаясь уговорить графиню вернуться в мир живых, я ненароком подцепил там в Астрале едва отлетевшую душу Тани. Так и появилась на свет новая версия знаменитой колдуньи. И, если прежняя Теа д’Агарис являлась для меня всего лишь Страстью Коллекционера или, скорее, целью увлекательного научного исследования, то новая - стала Любовью всей моей жизни.

- Да, история, - очень по-женски вздохнула Надя.

- Не просто и со вкусом, - согласилась Акиньшина.

- Что случилось после того, как Татьяна ожила в новом теле? – Задала Габи тот вопрос, который отнюдь не случайно интересовал ее более всего. Ей ведь и самой пришлось примерить на себя чужую шкуру.

- Мне не хотелось бы вспоминать об этом времени, - ответила вместо Августа Теа-Татьяна. – Это было непросто для нас обоих… Но по прошествии некоторого времени и по здравом размышлении, я поняла, что для нас обоих, то есть, и для меня, и для Августа будет лучше, если я стану настоящей Теа д’Агарис. Теа д’Агарис, вернувшейся в мир живых Из-за Края Ночи.

- Добавлю лишь, что процесс вживания в образ оказался отнюдь не прост, - снова перехватил инициативу Август. – Но нам это удалось. А позже… Мы не знаем точно, что произошло, но Таня и в самом деле стала графиней Консуэнской. Она «вспомнила» многое из того, что знала и умела Теа д’Агарис, ее даже признали, как хозяйку, домашние духи виллы Дориа – пустовавшего в течение ста лет замка, принадлежавшего некогда графине. А это, знаете ли, дорогого стоит, духов-то в свое время подчиняла себе именно она, а не Татьяна.

- Духи? – переспросил Олег, едва ли не впервые за вечер решившийся что-либо сказать вслух.

- Серваны и пилози[24], - не слишком понятно объяснила женщина, но переспрашивать ее никто не стал.

- На данный момент у нас есть на этот счет две гипотезы, - вернулся к теме разговора Август. – Возможно, часть памяти Теа д’Агарис оказалась биологически связана с телом, вернее с corporalis essentia[25], которую Таня называет генетикой. А вторая часть пришла из предметов, принадлежавших графине и из моих собственных воспоминаний о прочитанном и услышанном об этой великолепной женщине. Такова первая и, в сущности, основная наша гипотеза, и она кажется нам обоим неплохим объяснением случившегося, не требующим привлечения избыточных сущностей.

- У вас тоже случился Оккам? – полюбопытствовал Трис, увидевший в словах Августа отлично сформулированный принцип «Бритвы Оккама»[26].

- Похоже, он родится везде, - усмехнулся в ответ Август. – Таня говорит, здесь тоже.

- А какова другая гипотеза? – вернула их к теме разговора Габи.

- Временами у Теа появляется ощущение, что кто-то ей ассистирует, - не стал возражать Август. – Помогает советом, имеющим характер «предположения», возникающего, вроде бы само по себе, «подбрасывает» идеи и «смутные воспоминания», «передает» умения, навевает странные сны. Мы предположили, что, возможно, отказавшись вернуться в новое тело, Теа д’Агарис приблизилась, тем не менее, к миру живых. Насколько это возможно для духа, разумеется… И ее якорем «По Эту Сторону Ночи» является как раз нынешняя Таня-Теа.

- А что, если понемногу оттуда и отсюда? – откликнулась Габи на эти слова рассказчика.

- Синтез двух гипотез, - кивнул Август. – Не лишено смысла, но пока мы не можем доказать ни одну из этих теорий, две их или три. Так что будем и дальше исследовать феномен Теа д’Агарис.

- А как вы попали сюда во плоти? – Вернул Трис разговор на интересующий его лично маршрут.

- О, это отдельная история! – неожиданно рассмеялась Теа-Татьяна. – Но, если кратко, дело было так.

- Появление графини Консуэнской при дворе Максимилиана III вызвало настоящий фурор, - улыбнулся Август. – Нас начали наперебой приглашать в гости самые влиятельные люди Бургундии. Ученое сообщество вполне оценило мой талант и устроенную мной Великую Волшбу, мужчины – красоту и ум моей спутницы, но моя семья и король, которым впору было протянуть нам оливковую ветвь, несколько замешкались. И пока они раздумывали над тем, как бы так сделать, чтобы примириться со мной, не поступившись принципами, мы с Теа получили два крайне серьезных деловых предложения: первое из Вены, а второе из Петербурга. Причем, австрийцы предложили нам за снятие проклятия с Эрцгерцога не только деньги, они готовы были восстановить для меня выморочный титул графа Сан-Северо, на который я имел некоторые права по линии моей матери. Предложение же русской императрицы Софии предполагало переезд в Российскую империю и, как говорит моя дорогая Таня, много-много плюшек в придачу.

- Судя по тому, что вы живете в Мраморном дворце, - сообразила неугомонная Акиньшина, - миссия удалась?