Конкурс убийц

В его профессии оперативника не было места для чувств и эмоций. Все доказательства виновности или невиновности строились только на неопровержимых фактах, уликах и свидетельских показаниях. Да, возможно, современные методы поиска преступника и предполагают наличие профилирования – составления психологического портрета преступника, его привычек и индивидуальных особенностей, но Гуров привык больше доверять материальным свидетельствам, чем прогнозам, какие бы умники и профессионалы их ни составляли. Хотя в интуицию он, конечно же, верил. Но опять же, в интуицию, основанную на многолетнем опыте и на знании всех доказательных и вещественных аспектов в деле, на знании мотивов преступника, которые и привели его к преступлению.

Вот и теперь он, тщательно, но машинально пережевывая пищу, размышлял обо всем, что было ему известно об убийстве Кирьянова на этот момент. Лев Иванович все больше приходил к выводу, что однозначного мнения на сей счет он не имеет, и до этого однозначного мнения ему еще очень даже далеко. Мотив убийства пока что не просматривался, а поэтому говорить о том, виновата Ольга или нет, не имело ни малейшего смысла.

– Э, простите, еще раз…

Из задумчивости Гурова вывел знакомый уже голос. Он поднял голову и увидел, что перед их столиком стоит все тот же бородач, что ехал с ними в лифте, а рядом с ним – женщина в сарафане линялого голубого цвета с огромными воланами на груди и довольно безвкусной шляпке с огромными полями. Дама натянуто улыбалась, пытаясь выглядеть приветливой, но ее небольшие глазки настороженно и оценивающе бегали по лицам и нарядам сидевших за столиком Гурова женщин.

– Разрешите представиться, – протянул мужчина руку для рукопожатия, но как-то неопределенно, словно не зная, кому ее лучше протянуть – Гурову, Крячко или кому-то из их жен. – Игнат Иванович Переделкин. Это мой псевдоним, – быстро пояснил он. – А это, – он повернулся к стоящей рядом женщине, – Ирина Яковлевна Реус. Не знаю, слышали ли вы эти фамилии, – нервно рассмеялся он. – Но, впрочем, я не к тому веду. Мы, знаете ли, писатели. Детективы пишем. Впрочем, – снова повторил он это слово, – мы уже слышали о вас от Евгения Петровича… Да. Кирьянова.

– Послушайте, Игнат Иванович, что вы, в самом деле, мямлите как маленький, – вмешалась Реус. Она недовольно посмотрела на Переделкина, а потом, взглянув на Гурова и Крячко, прямо заявила: – Мы бы хотели просить вас заняться расследованием этого неприятного дела.

– Мы – это вы и Игнат Иванович? – скрывая улыбку, поинтересовался Станислав.

– Мы – это все писатели, которые находятся в этом, – она небрежно махнула в сторону входа в отель рукой, – доме, в этой гостинице. Мы не верим в виновность Ольги Михайловны. Мы все знаем ее уже не один год и готовы заявить, что она замечательный человек и не способна на такие вот…

Дама, не находя, по-видимому, нужного слова, покрутила кистью руки в воздухе.

– Да, мы не верим, – эхом отозвался Игнат Иванович.

– А почему вы решили, что мы согласимся расследовать? – Гуров серьезно посмотрел на Переделкина и Реус. – Мы тут в отпуске и не имеем полномочий. К тому же расследованием уже занимаются местные оперативники.

– Ах, – Ирина Яковлевна закатила глаза. – Местные. Какой-то там капитан непонятный и молоденький мальчик, который недавно школу закончил. Что они могут раскрыть? А вы, – она торжественно взглянула на Крячко и Гурова, – вы полковники как-никак, да еще и из Москвы, из Главного управления.

– А вы весьма осведомлены, Ирина Яковлевна! – удивленно приподнял бровь Гуров. – Даже мы не знаем звания оперативника, ведущего расследование.

– Хм, – улыбнулась довольная собой Реус. – Профессия, знаете ли, обязывает. Я ведь, кроме того, еще и журналистка, – с пафосом добавила она.

– Ах, вот как! Ну, тогда мне многое понятно, – Гуров не удержался от иронии и, чтобы не выдать себя улыбкой, откинулся на спинку стула и опустил голову.

– Что понятно? – не понял Переделкин и посмотрел на Реус.

– Лев Иванович имеет в виду, что понял мой намек, – загадочно ответила Ирина Яковлевна.

– А вы на что-то намекали? – В голосе Игната Ивановича пробивались нотки обиды из-за того, что он не смог разгадать игры своей коллеги.

Реус промолчала, за нее ответил Гуров:

– Даже если мы возьмемся за расследование, я не думаю, что мы будем рассказывать вам обо всем, что узнаем, – сказал он.

– А вот с вами мы бы с удовольствием переговорили, – улыбаясь, добавил Станислав Крячко. – Наверняка у вас и ваших коллег по перу найдется много интересного на тему взаимоотношений в писательской среде, и в частности, с Кирьяновым Евгением Петровичем. Может, вы даже знаете некоторые подробности его личной жизни. Ведь ратуете же вы за Ольгу Михайловну по какой-то причине.

– По какой-то причине… – фыркнула Ирина Яковлевна. – Причина одна – эта женщина не могла убить своего мужа, она его просто боготворила.

– Ну, это не аргумент, – все так же улыбаясь, ответил Крячко. – В нашей практике мы повидали всякого.