Конкурс убийц

— Дробышева Вера Николаевна. Так звали вашу бабушку. И именно ее имя и фамилию вы взяли в качестве псевдонима, когда начали писать свои повести и рассказы. Наши специалисты сравнили стиль Дробышевой и стиль, в котором написан роман «Тревога». Они практически уверены, что их писал один и тот же человек. Ваша подруга, Светлана Гордиенко, сказала…

— Да, это я писала, — не дала ему договорить Ольга. — Если вы уже все и так знаете, то для чего спрашиваете?

— Ну, во-первых, всего я не знаю, а поэтому хочу уточнить кое-какие неясные для меня моменты. А во-вторых, будучи в Москве, я узнал много нового и о вас, и о вашей прошлой жизни. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Да, вы подняли то старое дело об убийстве моего первого мужа, — кивнула Ольга и снова уставилась на свои ногти. — Моего бывшего первого мужа, — уточнила она.

— Мне не совсем понятна история с пропавшей рукописью. — Лев Иванович пристально посмотрел на Кирьянову. — Нет, я могу понять, что Леонидов настоял на том, чтобы рукопись вашего романа осталась у него. За это он пообещал вам согласие на быстрый развод?

Ольга молча кивнула, не поднимая головы.

— Это мне ясно. Но тогда мне непонятно, почему он не опубликовал роман сам? Даже если в нем не было финала, за десять-то месяцев он вполне мог как-то закончить его и отдать рукопись в издательство.

— Он не сделал этого, потому что кто-то украл у него рукопись сразу после моего ухода к Жене, — ответила Ольга, поднимая глаза на полковника. — Но это не я, — сразу же добавила она. — Дело в том… — Она замолчала, по-видимому, что-то обдумывая. Лев Иванович ее не торопил. — Дело в том, что я схитрила…

Ольга закусила нижнюю губу, покусала ее, а потом продолжила:

— Я скопировала свою рукопись перед тем, как объявить Владиславу, что ухожу от него к Жене. Я подозревала, что он начнет меня шантажировать, и заранее приняла меры. Я подарила свое авторское право на роман Евгению Петровичу, Жене. Он меня об этом не просил. Я сама так захотела. Это был мой свадебный подарок. Когда Леонидов узнал, что я его обманула, он пришел в бешенство.

— Но почему же тогда роман был опубликован только после смерти Леонидова? — не понял Гуров.

— Мне нужно было время, чтобы дописать финал. Я долго не могла решить, как закончить. У меня было два варианта и… В общем, так получилось.

— Хорошо. Вы говорите, что у Леонидова кто-то украл рукопись. Но кто и для чего это мог сделать? Ведь, как я понял, кроме вас, вашего первого мужа и вашей подруги, о нем никто не знал?

— Я не знаю, — пробормотала Ольга, — кто это сделал. Но я догадываюсь.

— Так… — Гуров пристально посмотрел на Ольгу. — И кого вы подозреваете?

— Я не подозреваю, — возразила она, — я просто предполагаю.

— Это практически одно и то же. Так кто?

— Саша, — тихо, очень тихо ответила Ольга.

— Вы имеете в виду сына Леонидова и вашего приемного сына?

— Да.

— Но он ведь тогда был еще подростком. Зачем ему это было надо? — не понял Лев Иванович.

— Он не хотел, чтобы я уходила из семьи. Он ведь думал тогда, что я его бросаю, предаю. Наверное, это был какой-то знак протеста. Может быть, Саша посчитал, что если он спрячет рукопись, то отец не отпустит меня. Не даст мне развод, и я вернусь к ним. Владислав же думал, что это я украла рукопись, чтобы не дать ему завершить ее и опубликовать под своим именем. Но в открытую он меня, конечно же, не обвинял. Если бы он публично заявил о краже, то всплыл бы факт, что писала роман я, а не он.

— Так почему же он непонятно чего ждал все эти десять месяцев и не вернулся снова на работу, раз с романом у него все равно ничего бы не получилось? — опять не понял Лев Иванович.

— Вот этого я не знаю, — пожала плечами Ольга. — Могу опять только предположить.

— И? — вопросительно посмотрел на нее Лев Иванович.

— Попробую объяснить, — неуверенно ответила Ольга. — Леонидов был хотя и незаурядным, умным человеком, отличным специалистом в своей научной профессии, но он не видел себя в науке. Его больше привлекала карьера писателя. Он, конечно же, понимал, что для того, чтобы зарабатывать на писательстве, нужно не просто хорошо писать, а всего себя посвятить этому делу. А это значит, что какое-то время ему придется жить на копейки. Но он отчего-то считал, что это того стоит. Он был очень… очень самолюбивым и гордым.

Ольга перевела дыхание, сделала глоток воды из стакана, который стоял рядом на столике, и продолжила:

— Понимаете, в наше время, чтобы тебя печатали, нужно иметь хорошие связи с издательствами, нужна реклама. Нужен агент, нужно… В общем, много всего нужно, чтобы читатели заметили твою книгу, прочитали ее и оценили. И главное, нужно, чтобы постоянно, практически каждый месяц, выходила новая книга. Вы понимаете меня?

— Пока не очень, — сознался Гуров.