Конкурс убийц

Гуров провел рукой по волосам и, склонив голову, спрятал улыбку, которая невольно появилась у него в уголках губ.

— Мы и сами со многими моментами еще незнакомы, — не отвечая прямо на вопрос, но давая понять, что готовы помочь с расследованием, ответил Лев Иванович.

— Без проблем. — Еловец посмотрел на Пятакова, и тот подвинул папку, которая лежала перед ним, Гурову и Крячко.

Пока Лев Иванович изучал результаты экспертизы, отчеты и прочие документы, которые успели собрать местные оперативники, Крячко поинтересовался:

— На камерах наблюдения что-нибудь интересное было зафиксировано на момент убийства?

— Камеры… — недовольно покрутил головой Пятаков. — С ними, видите ли, весьма подозрительная история приключилась накануне вечером. Они почему-то перестали передавать картинку на монитор и вообще записывать. Причем все сразу, все до одной. Все это очень странно, и объясняется лишь тем, что их кто-то специально вывел из строя. Техники должны были прибыть только утром. Мы сняли отпечатки с оборудования, но все без толку. Похоже, что действовал тот, кто разбирается в этом не хуже специалистов.

— А что с версией по Слепакову? Его опрашивали?

— Я вчера его нашел, привез в управление и опросил, — отозвался Лемешев. — Версия с убийством после ссоры отпадает. У Артура Павловича железное алиби на время убийства. Он был в номере и разговаривал по телефону со своей тринадцатилетней дочерью. Это подтверждает и его сожительница Инга Лаврентьевна Корсун. Я проверил, позвонив оператору связи, и они также подтвердили наличие входящего звонка на телефон Слепакова и длительность разговора на время убийства.

— Разговаривал с дочкой в пять утра? — удивился Крячко.

— Да, его первая жена живет в Красноярске, где разница с Москвой четыре часа. Так что тут все нормально, — пожал плечами Андрей.

— А вместо Слепакова с ней не могла разговаривать, например, та же Корсун?

— Нет, я перестраховался и сам позвонил на номер. Ответила девочка, и она подтвердила, что разговаривала с папой, — ответил Лемешев.

— А что с биологическими следами в номере? Что-то было выявлено? — поднял голову от бумаг Гуров.

— Не все анализы еще готовы, — ответил Пятаков и, потянувшись к Гурову, вытянул из стопки бумаг одну и протянул ее Льву Ивановичу.

Гуров молча взял ее и быстро пробежал глазами.

— Да, пока что ничего конкретного, — согласился он. — Много следов, принадлежащих Кирьяновым, но они там и жили. Пара отпечатков горничной, которая делала уборку номера накануне… Кстати, — Лев Иванович посмотрел на Пятакова. — Мне Мира Евсеева не сказала, что она делала там уборку перед днем убийства.

— Ну, делала и делала. Не она, так кто-то другой бы убирался. Это входит в ее обязанности, — пожал плечами Еловец.

— Согласен, это может быть и совпадением — что и убийство совершено в ее смену, и произошло оно после уборки комнаты, — немного помолчав, ответил Лев Иванович. — Но я бы проверил девушку на предмет сомнительных знакомств. Есть у нас со Станиславом версия, что убийцей мог быть кто-то, кто близко был знаком с кем-то из персонала гостиницы или же сам является сотрудником отеля.

— Я тоже об этом думал. Хотел вот сегодня поехать и переговорить со всеми, кто вчера дежурил. Но вчера на все времени не хватило, — вздохнул Пятаков.

— Мы пытались дозвониться дежурному охраннику, но он не берет трубку, — заметил Станислав. — Вы нас развернули как раз в тот момент, когда мы собирались ехать к нему домой и выяснить, где он находится.

— Что? Охранник пропал? — Еловец вопросительно посмотрел на своих оперативников.

— Я же говорю, что им, секьюрити и горничными я пока еще не занимался, — буркнул Пятаков, не поднимая глаз на начальство. — Сегодня с Андреем будем всех опрашивать.

— Вы мне этого охранника из-под земли достаньте! — нахмурился Еловец. — Странно это все — пропасть сразу же после убийства.

— Да куда он денется… — начал было говорить Лемешев, но начальник так на него посмотрел, что тот смутился и замолчал.

Гуров, закончив изучать все документы, сложил их снова в папку и протянул Пятакову.

— Так что же от нас требуется? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Впрочем, вопрос был задан им чисто риторически. Лев Иванович уже и так понял, к чему клонят местные оперативники — им нужно было, чтобы кто-то раздобыл для них информацию по старому делу тринадцатилетней давности. Нужно, чтобы Гуров и Крячко, так кстати подвернувшиеся им под руку, взяли на себя бремя отследить путь пистолета, ниточку, которая ведет от того, прошлого, нераскрытого убийства, к настоящему.

— Мы, конечно же, не имеем права прерывать ваш отпуск… — Еловец нервно заерзал в кресле. — Но в силу обстоятельств… Я так понял из слов Ильи Ильича, что вы заинтересовались этим убийством…

Гуров вздохнул, а Крячко с трудом сдерживал улыбку, наблюдая, как Александр Александрович неловко пытается применить дипломатический прием и добиться их согласия на уже официальное ведение этого дела. Или, по крайней мере, поспособствовать его быстрому продвижению.