Конкурс убийц

— Я за такое предложение двумя руками. Пойдемте поедим, — отозвался Станислав.

Все направились на выход из номера, но в дверях столкнулись с тем самым молодым оперативником, который прибыл на место происшествия вместе с Пятаковым.

— Э… Лев Иванович? — вопросительно посмотрел он на Гурова и, когда тот кивнул, продолжил: — Мне позвонил Илья Ильич и просил передать вам, что вы можете осмотреть номер после того, как уедут криминалисты. Так вот, они уже уехали. И еще… — Парень замялся. — Он сказал, что я могу быть полностью в вашем распоряжении.

— Вот даже как? — удивился Гуров. — Интересно. Ну да ладно, о мотивах такого решения я потом подумаю. — Лев Иванович переглянулся с Крячко. — Что ж, спасибо, Андрей. Я правильно запомнил ваше имя?

— Да.

— Что ж, раз так, то пока оставайтесь на этаже и следите, чтобы никто не сунул нос в номер, пока нас не будет, — добавил Лев Иванович и вместе с супругами Крячко направился к лифту.

— Хотите, мы принесем вам кофе и чего-нибудь перекусить? Наверняка вы сегодня еще не завтракали, — улыбнулась молодому оперативнику Мария, задержавшись и закрывая двери номера.

Парень смутился от такого внимания и отказался:

— Нет, спасибо, не стоит.

— Как хотите, — пожала плечами Маша и быстрым шагом догнала всю компанию.

Возле лифта, кроме Гурова и Станислава с Натальей, стояли еще двое мужчин, которые с любопытством поглядывали на сыщиков и многозначительно переглядывались между собой.

Когда вся компания вошла в лифт, один из писателей обратился к Гурову:

— Извините за неожиданный вопрос, но вы не подскажете, что же все-таки случилось с Кирьяновым Евгением Петровичем, нашим председателем конкурсной комиссии? Вы ведь соседи и должны знать.

— Пока что мы знаем не больше вашего, — ответил Лев Иванович и, в свою очередь, задал вопрос любопытному мужчине: — Вы ведь тоже с этого этажа?

— М-м-м… Да, но с другого крыла, — неопределенно махнул тот рукой в пространство и замолчал.

Все вышли из кабинки и направились в кафе, которое находилось на территории отеля. Писатели хоть и отстали, но шли за сыщиками и их женами как привязанные и даже сели за соседний с ними столик.

— Интересно, они что, теперь все время будут за нами ходить? — шепотом спросил Гуров Станислава, покосившись на парочку, что ехала с ними в лифте.

— Лева, у тебя мания преследования, — так же тихо отозвалась Мария, которая слышала вопрос мужа. — Расслабься. Люди просто пришли позавтракать.

— Кстати, можете распрощаться с идеей насчет того, чтобы узнать что-нибудь от местных сплетниц. Все видели вас с нами и теперь будут осторожны в словах, — заметил Гуров.

Станислав как бы невзначай осмотрелся вокруг и так же, как и Лев Иванович, тихо произнес:

— Мне кажется, что мы в центре внимания. Насколько я успел заметить, все в этом кафе, начиная от официантов и заканчивая постояльцами, прямо-таки…

Он не успел закончить предложение, как к их столику быстро подошел официант.

— Что будете заказывать? Кофе и чай сегодня за счет заведения, — улыбаясь и пытливо глядя на Крячко и Гурова, бойко отрапортовал он.

— У вас сегодня акция? — как бы невзначай спросила Наталья.

— Что-то вроде того, но это только для вас, — продолжал улыбаться официант.

Все четверо понимающе переглянулись и сделали заказ. Когда официант испарился так же быстро, как до этого возник возле столика, Лев Иванович сказал:

— Кажется, вокруг нас что-то назревает. Неспроста все эти вопросительные взгляды, акции только для нас и перешептывания, — кивнул он на соседний столик.

К двоим мужчинам с их этажа присоединились еще трое — две женщины и мужчина. Теперь они сидели и, наклонившись друг к другу, о чем-то тихо переговаривались, изредка бросая взгляды на столик, за которым сидели сыщики с женами.

— Наверняка Кирьянов вчера уже успел заочно нас представить всей этой писательской братии, — предположил Станислав. — Ведь если бы не убийство, то сидели бы мы сегодня в десять часов в конференц-зале и отвечали на разные вопросы относительно нашей работы.

Официант принес заказ, и все занялись завтраком, на время оставив все разговоры и об убийстве, и о предстоящем расследовании. Хотя то, что не обсуждали утреннее происшествие, вовсе не означало, что все о нем забыли. Во всяком случае, Лев Иванович все время видел перед собой бледное личико Ольги и ее умоляющий взгляд. Все ее заверения, что она не убивала мужа, выглядели, по мнению Гурова, вполне убедительно. Но вот то обстоятельство, что у нее не было на время убийства твердого алиби и пистолет был найден именно в ее сумочке, перевешивало для Гурова слова о невиновности.

Лев Иванович прекрасно знал, как хорошо порой могут преступники изображать невиновность. В его практике бывали случаи, когда жены, хладнокровно убив мужей, могли вполне реалистично падать в обмороки, заламывать в отчаянии руки и заливаться безутешными слезами.