Конкуренты

Пристань стараниями уже штатного фортификатора поместья Ипатиоса потерпела ряд существенных изменений. Решетчатую башню, возвышавшуюся над обрывом, решено было оставить. А вот рядом с ней прорыли довольно пологий спуск, облицованный камнем, чтобы повозки с грузом могли подниматься. Угол уклона выбирался таким, чтобы мулы, запряженные попарно, вытаскивали наверх примерно до полутонны. Как правило этого хватало. Ну а если груз был тяжелее и при этом неразъемен, в помощь мулам применяли тали. Деревянный настил самой пристани расширили и удлинили. Мало того, от него к середине бухты отходили два коротких, метров по десять отростка, которые молом назвать рука не поднималась, потому что они представляли собой настил на толстых сваях. Боковые стороны пристани были огорожены поручнями, и с одной стороны стояла будка часового, поднимавшего по тревоге на невысокой мачте черный шар. Шар был прекрасно виден посту на башне. Правда, до сих пор этим способом связи еще не воспользовались.

Вованов «Трезубец Посейдона» уже ложился на курс, приводящий его прямиком к пристани. Тащившиеся сзади суденышки палубная команда подтягивала поближе. На берегу гадали, кто бы это мог быть, и большинство утверждало, что это непременно пираты, хотя никто до этого пиратских кораблей в глаза не видел.

На корабле толпу встречающих тоже заметили и радостно замахали руками. Один Вован, уже различаемый рядом с рулевым, сохранял вид значительный и серьезный. Вот он что-то прокричал и паруса, сминаясь, поползли к мачте и гафелю, а за кормой слегка взбурлила вода. Вован не любил швартоваться под парусами. И теперь, имея двигатель, вовсю этим пользовался. Тем более, что из города процесс швартовки виден не был.

— Это что у тебя за корыта на буксире?! — крикнул Бобров.

— Пираты, — коротко ответил Вован.

На носу и на корме «Трезубца» скалились загорелые матросы со швартовами в руках. Высокий борт корабля надвинулся, взбурлила за кормой вода, заскрипела пристань, когда к ней прижалась тяжелая туша.

— Трап подать! — заорал сверху боцман.

И наконец, на настил пристани важно спустился сам Вован в занятной одежде, состоящей из хитона перепоясанного широким кожаным поясом, на котором с одной стороны висела тяжелая абордажная сабля, а с другой — не менее тяжелый нож-кукри. На голове набекрень сидела совершенно не гармонирующая с нарядом, широкополая шляпа, поля которой были смяты для придания ей формы треуголки.

— Попугая тебе не хватает, — убежденно заявил Бобров, тиская капитана.

— За этим дело не станет, — отмахнулся Вован, здороваясь с Серегой, а потом даже слегка покраснел, когда его обчмокали Злата с Дригисой.

Наверху приветственно орали встречающие. Матросы, тем временем, подтянули к причалу обе посудины. Вблизи они выглядели здорово побитыми. На одной даже видны были следы огня.

— Купцам продадим, — беззаботно махнул рукой Вован.

— А где же команды? — поинтересовался Бобров.

— Где ж им быть-то. В трюме, конечно. Кто уцелел.

— Тяжело было? — участливо спросил Бобров.

— Да нет. Ерунда. Шарахнули метров со ста картечью и сразу полкоманды выбили. Потом подошли поближе и добавили.

— А второй чего такой опаленный?

— Второй-то? А по нему огненной стрелой отстрелялись. И попали. Ну а пока они тушили, мы подошли поближе и ка-ак…

— Слушай, так может это и не пираты вовсе?

— Да ладно. Их же трое было. И они совсем было собрались нас брать на абордаж. Пришлось немного отбежать и воевать дистанционно.

— А где же тогда третий?

— Ну-у, третий того. Сгорел вобщем. Мы на нем опробовали наш напалм. Знаешь, очень действенная штука оказалась. Попали только одной гранатой и ему хватило.

Матросы тем временем выгрузили из трюма десяток пиратов. Пираты выглядели крайне непрезентабельно, но, тем не менее, были аккуратно связаны в цепочку. Наверно, чтобы не потерялись.

— Куда ты их? — спросил Бобров.

— Продам. Мне жаловались, что в каменоломнях работать некому. Все какие-то деньги, — философски заметил Вован.

— Вон тот, толстый на Кравчука, гад, похож, — мотнул головой Бобров.

— Значит паровозом пойдет, — слегка оживился Вован. — А что тут у вас за две недели произошло? Чего Серега такой веселый?

— О! — оживился Бобров. — Пойдем, расскажу, пока ты будешь завтракать, — он посмотрел на часы. — Ну, или обедать. Но сначала про твое плаванье.

— Это мы запросто, — оживился Вован. — Вы только накормите.

Рассказ капитана был краток. Вован быстро управился с блюдом жареной султанки, отламывая маленькими кусочками мягкий ноздреватый хлеб, запил это дело кружкой вина, одобрительно оглянувшись на присутствующую Ефимию, когда в кувшине брякнули кубики льда, и сказал:

— Ну слушайте.

— Мы шли к Фасису. Как всегда напрямик, чтобы не бороться с прибрежным противным течением. Когда осталось каких-нибудь пятьдесят миль, и мы уже шли в виду берега, эти орлы и появились. Скорость у нас была небольшая, где-то наверно узла три, потому что ветер был вообще никакой, и нас стали догонять три небольших суденышка.