Конфронтация

Она быстро наклонилась и сдернула капюшон плаща магистра. Маг оказался на вид молодым черноволосым парнем с жесткими и по-аристократичному утонченными чертами лица. Примесь нашей крови? Княгиня отложила в сторону меч и схватила его за волосы, подняв его голову над землей. Быстро просунув полоску под головой, она соединила пальцами края ткани. Они на моих глазах спаялись воедино, замкнув ошейник. Вот и все – он не сможет создать и «огнешара».

Сразу после этого я отпустил на магистра «исцеление» и спросил Эйрин:

– Я давно хотел спросить: а почему из терраста не делают оружие?

– Сам по себе он слишком пластичный, а в сплавах неэффективен. Я слышала, лишь светлые применяют него в наконечниках для стрел, при этом используя его как «рубашку» для других материалов: адамант, митрил, сталь и даже особое «железное» дерево. Подобное произведение искусства называется «смерть мага». Это их аналог нашего храта. – Эйрин схватила магистра за шиворот и развернулась, глядя на меня: – Что будем дальше с ним делать? «Слезы счастья»?

– И допрашивать магистра придется мне или Иситес? У нас нет времени его ломать. Тут до Ралтона осталось два часа дороги, и идем мы в неизвестность…

– Тогда…

Из леса появились личи верхом на хиснах. Я бросил на них взгляд и произнес:

– Кто у нас из богов специализируется на взламывании мозгов? Эхаялин. Ее-то мы и призовем.

– Но сейчас же день!

– Поставим небольшой купол из Тьмы как во время лагеря, только плотнее.

Эйрин ругнулась и заговорила:

– Мы эдак скоро нарушим все постулаты и незыблемые правила! Элос ненавидит поверхность! И что? Уже была здесь. Эхаялин ненавидит яркий свет вообще и местное солнце – в особенности… И?.. Тоже побывает! Что дальше? Вызовешь Ихитоса и скажешь: «Привет, Ихитос! Как жизнь?» А Акрио за сиськи подергаешь?

– Хм-м… Знаешь что? Идеи, конечно, очень интересные, но лучше не богохульствуй в моем присутствии… А то я сейчас неадекватен и могу их сдуру воплотить.

– О, да! Будь с Акрио нежен…

Я на секунду закатил глаза и посмотрел на личей:

– Подготовьте недалеко площадку. Жертвы нам не будут нужны. Обойдемся лишь маной.

Мне показалось, или, прежде чем хисны унесли своих молчаливых всадников, Шеяшхи осуждающе посмотрел на княгиню?

Эйрин снова выругалась, и я съехидничал:

– У тебя что – мандраж?

– Дело не в этом… Я видела за последнее время богов больше, чем за всю свою предыдущую жизнь.

– Так радуйся – будет что вспомнить и рассказать.

– Эхаялин в гневе – это совсем не то воспоминание, которое мне хочется иметь, и уж тем более не то, о котором я буду кому-то вещать…

От разговора нас отвлекло сообщение разведки: «Со стороны Ралтона приближается торговый караван. При условии, что он будет двигаться с той же скоростью, вы увидите его минут через двадцать. Так же по дороге идут два пеших путника. Они будут через час».

Какой же оживленный тракт!

– А когда здесь будут наши? – спрашиваю я княгиню.

– Минут через десять…

В следующую секунду магистр почти вывернулся и попытался сделать подсечку Эйрин. Вот только она была к этому явно готова: даже не подпрыгнув, а поджав ноги, она зависла на мгновение в воздухе и, подождав, пока под ней очутятся чужие конечности, распрямилась, обрушив удар на чужой коленный сустав сверху и сломав магистру ноги. Громко вскрикнув от боли, маг тяжело задышал и зашарил у себя за поясом. Но княгиня не дала ему ничего сделать и, с видимым удовольствием, сломала ему руки. Глядя ему в глаза, она произнесла, улыбнувшись до ушей своей клыкастой улыбкой:

– А ты упорный.

Я фыркнул:

– Даже крыса, загнанная в угол, будет сражаться до конца. Срежь с него одежду, артефакты и проверь на яды или закладки. После чего волоки к личам.

– Да, Ашерас.

Она выпустила из пальцев на правой руке крючкообразные когти и начала срывать ткань с тела магистра, явно получая от процесса удовольствие. Я же, покосившись на Джер и ее отряд, все это время потрясенно сидевший на лошадях перед мясорубкой, произнес, обращаясь к Вайрс:

– Чего встала? Добивайте раненых, мародерствуйте и освобождайте от тел дорогу.

Похоже, она ждала только моей команды. Я же сел возле тела крайнего ко мне солдата, сраженного сегментом плети. Копаться в еще совсем недавно живом человеке голыми руками было неприятно. До чего же я докатился? Убийца, разрушитель, мазохист, садист и мясник… Что дальше? Как глубоко я паду в Бездну? Но до самого дна мне не долететь в любом случае…

В некотором смысле мне не повезло: только один сегмент из одиннадцати застрял между позвонков одного из тел, а все остальные – прошивали солдат насквозь и летели дальше, втыкаясь в землю или деревья. Причем кинетическая энергия некоторых снарядов была настолько большой, что землю в месте попадания выбрасывало во все стороны, формируя небольшие воронки. Если б не магическое зрение, выделявшее все еще раскаленные адамантовые сегменты на фоне леса, я бы и за полдня, наверно, не справился.