Конфликт чести

Наступила недолгая тишина, а потом Будок тоном, выражавшим одновременно испуг и изумление, спросил, не это ли Семейство Дерева и Дракона является торговым представителем мира Треллен.

— Именно Дерева и Дракона, — тепло улыбнулся ему Шан. — И как раз мир Треллен. Контракту между нами уже почти две сотни стандартных лет. Как вы осведомлены!

Эти сведения могли произвести глубокое впечатление на Будока, однако Релгис усмотрел в них только откровенную попытку помешать исполнению закона. Он собрался с мужеством и сделал один шаг в сторону Присциллы.

— Как бы то ни было, — сурово объявил он, — закон все равно остается законом. Эта женщина — землянка, и она отправится с нами. — Он перевел взгляд на мужчину, продолжавшего сидеть за столом, и решительно выпятил подбородок. — Она — не лиадийка, даже если этот ваш какой-то-там наследник и лиадиец. У нас ордер не на ее контракт — у нас ордер на нее саму!

— Бесспорный наследник, — мягко уточнил Шан. — Слава богам, не сам наследник. Госпожа Мендоса права, знаете ли. Частный контракт такого рода гарантирует ей покровительство Бесспорного наследника. Что равносильно покровительству Клана Корвал. А Клан Корвал — это юридическое лиадийское лицо. — Он допил вино и отставил рюмку в сторону. — Интересная ситуация, правда? Я уверен, что адвокаты могут обсуждать ее гораздо дольше десяти местных дней. А вы как считаете?

— Право, капитан, — нервно проговорил Будок, — будьте благоразумны. Никому не хочется ввязываться в такой длительный процесс. Подумайте, какие это расходы! Лучше позволить ей уйти с нами. Может быть, судья позволит ей вернуться сразу же после допроса — в свете ее контракта, понимаете? — Он снова облизнул губы. — Я уверен, что мы можем все уладить.

— Правда? — спросил Шан. — Прекрасно. Мне тоже так кажется. — Он взял спорное предписание и, нахмурившись, принялся его демонстративно изучать. — Здесь ничего не говорится относительно залога, — пробормотал он, ощущая на себе внимательный взгляд Присциллы. — Несомненно, это недосмотр судьи. Кто же… О! Судья Зар? Какое приятное совпадение!

Он с очаровательной тупостью улыбнулся приставам, стараясь не встретиться взглядом с Присциллой.

— Сейчас мы все уладим! — радостно объявил он. — Я знаком с судьей Заром. Какая удача!

Он нажал кнопку на синем пульте у себя на столе.

— Рубка! — сообщил ему энергичный голос.

— Доброй вахты, рубка. Вы не заняты? Нельзя ли разыскать для меня судью Абрахансана Зара из Портового Города на Арсдреде? Мне бы хотелось с ним поговорить.

— Сию минуту, капитан. Вывести связь на экран в вашем кабинете?

— Это было бы прекрасно, рубка. Спасибо. Поторопитесь, пожалуйста. У нас гости, и я их задерживаю.

— Слушаю, сэр.

Связь прервалась.

Шан молча кивнул и затребовал комм из соответствующей ячейки. Затем он включил инфоэкран и набрал быструю цепочку кодов. Краем глаза он заметил, что Присцилла подошла ближе и устроилась на подлокотнике ближайшего кресла, держа в поле зрения и двух приставов, и своего капитана.

Релгис и Будок переглянулись, но не нарушили неловкого молчания. Релгис очень надеялся на то, что судья обрушит на голову капитана и его подчиненной одну из своих громоподобных лекций.

Комм тихо зажужжал.

Шан развернул стул, быстро нажал фиолетовую кнопку на левом поле экрана и кивком приветствовал сурового человека в рубиново-красной мантии. На нем был также красный тюрбан, скрепленный сверкающей брошью с нелафаном. Глаза у него были темные и глубоко посаженные, а властный нос оказался даже внушительней, чем у Шана.

— Я — судья Зар, — бесстрастно сообщил он.

— Да, сэр, — непринужденно согласился Шан. — Мы знакомы, хотя, наверное, вы меня не помните. Мой отец, Эр Том йос-Галан, и я принимали вас на борту «Исполнения долга» несколько стандартных лет назад по случаю введения Вашей Чести в должность.

Лицо на экране несколько смягчилось, губы едва заметно изогнулись.

— Действительно, сэр, я сохранил о вас воспоминания — и самые приятные. Как поживает ваш отец? Я счел бы за честь, если бы вы с ним отобедали в моей резиденции, буде длительность вашего пребывания здесь это позволит.

Шан сделал вдох, даже не заметив, что он оказался гораздо более глубоким, чем предыдущий. После стольких повторений фраза стала привычной, а внутренний голос, который стонал «Мой отец умер!», превратился в бессловесную искру боли. Ровным голосом он произнес фразу, которая была дословным переводом с высокого лиадийского:

— Я сожалею, что вынужден первым сообщить вам о том, что сердце моего отца прекратило свой труд почти три стандартных года тому назад.

Складки вокруг губ судьи пролегли глубже. Он склонил голову.

— Мне больно это слышать. Я стал богаче благодаря общению с ним, хотя оно и было таким недолгим.

— Я передам моим родным ваши слова, сэр. Спасибо вам.

Старый судья кивнул.

— А теперь скажите, чем я могу быть полезен сыну Эр Тома йос-Галана.

Шан улыбнулся.