Конфетти для близнецов

Странно, но, поныв, я ощутила прилив сил и почувствовала, как хандра отступает, а настроение улучшается. Идею залезть под елку, как в детстве, я отмела — и не потому, что под ней не было тулупа, а просто потому, что в голову мне пришла идея поинтересней… куда можно залезть!

Спать не хотелось — найдя на своей кровати двух храпящих родственников с папиной стороны, я немного подумала, прихватила из бара бутылку шампанского и тихо спустилась на третий этаж…

Первое января Странные гости

— Юль! Юля! Проснись! Ты что, с ума сошла? — бледное и рассерженное лицо сестры недопеченным блином нависло надо мной.

Где я? Где я сошла с ума?..

— Привет, — я села на кровати, оглядываясь. Кровать была не моя! Ой!

— Слушай, Ир, это не то, что ты подумала… — я поспешно пригладила волосы и спустила ноги вниз, по привычке торопливо шаря по полу в поисках своих тапок. — Просто…

— Ага, конечно! Я подумала, что ты на курсах вышивания простыней, или воспитания младенцев, или, на худой конец, завербовалась в армию, но никак не лежишь в кровати у парня, с которым познакомилась только вчера! — Ирка уперла руки в бока, совсем как Пашкина мама, и гневно смотрела на меня. — Ну?..

— Да нет, мы разговаривали, выпили немного, но… — я лихорадочно соображала, почему эти невинные занятия свалили меня в кровать к малознакомому парню. — Ничего не было, Ир… — неуверенно предположила я, протирая глаза.

— У тебя вообще-то Данила есть! — продолжала бушевать сестра. — Ты что, совсем уже?..

— Еще неизвестно, есть или нет… — пробурчала я, снова падая на подушки — тапки я не нашла, а силы что-то отказали. — И вообще, если помнишь, я ему обещала подумать…

— А в постели что, лучше думается? — немедленно возмутилась Ирка. — Что ты вообще сюда поперлась? — зашипела она, но я жалобно перебила:

— Ир, ну, понимаешь, все были по парам…

— Особенно тебя вдохновила пара дядь Сережи и Николая Семеновича, да? Вставай давай, что разлеглась? Юль! — прикрикнула она и даже ногой топнула — для убедительности.

Я вздохнула, и тут в комнату вошел Влад, держа поднос, на котором дымилась чашка кофе и просматривалась вазочка с каким-то печеньем, а рядом был неловко пристроен бутерброд с икрой:

— Доброе утро!

Ирка закатила глаза, а я во второй раз за это «доброе» утро повалилась на кровать. Но только для того, чтобы снова испуганно вскочить.

— Где моя заколка? — я старательно прятала глаза и совершала какие-то нелепые пасы.

— Хочешь заколоться? — хмыкнула Ира. — В твоем случае лучше застрелиться — это надежней! — зло добавила она, а я в отместку схватила бутерброд и откусила. Вообще, я больше люблю черную икру, но чтобы позлить Ирку, и красная сойдет!

— Собирайся! — снова прикрикнула сестра. — И вытрись! Вся в икре… — она брезгливо сморщила нос, а я, пробурчав «У меня нерест!», нашла наконец свою одежду и даже остатки вчерашнего шампанского. Единственное, что осложняло положение, — бутылка находилась в руках у Ирки, которая держала ее за горлышко с таким видом, будто раздумывала, допить или лучше кинуть в меня.

— Оставишь глоток? — робко попросила я, стряхивая с простыни конфетти, но Ирка быстро спрятала бутылку за спину, презрительно бросив:

— Рот пополоскать? После пива?.. Или что вы тут еще пили, чтобы так…

…Сестра продолжала меня отчитывать, когда мы окончательно оделись, чтобы сбегать в кафе неподалеку за пирожными тирамиссу — там их готовили в вазочках из такого вкусного печенья, что с ума можно было сойти!

— Юль, пора уже прекращать так напиваться, чтобы ничего не помнить, — укоряла она, нажимая кнопку на железной двери. Домофон слабо пикнул, и выпустил нас во влажное утро. Несмотря на старания дождя, снег, который валил всю последнюю неделю, еще в довольно большом количестве покрывал двор, хотя в центре дождь его «съел». — Если ты…

— Смотри! — перебила я. — Снеговик! В шляпе!

Ирка на секунду замолкла:

— Здоровый какой… и с руками даже!

Мы сбежали по ступенькам и наперегонки понеслись к снеговику.

— Это же мушкетер! Как папа вчера! — Ирка, конечно же, финишировала первой.

— Наверное, этот «мушкетер» и упал, — немного отдышавшись, я рассказала сестре о вчерашнем визите соседки.

— Прямо настоящий, в человеческий рост! — продолжала восхищаться Ирка, трогая плотно набитого снеговика, при этом нечаянно сбила шляпу.

— Ир! Он замерзнет! — засмеялась я, поднимая мушкетерский головной убор и водружая его обратно. Но, нечаянно поскользнувшись, стала падать и схватилась руками за голову снеговика. Но руки соскользнули, и я все равно упала, при этом оторвав значительную часть снега с третьего «шарика».

— Фу, блин, ну вот! — причитала я, барахтаясь на мокрой земле, пока заметила, что Ирка молчит.

— Ир?.. — позвала я. — Ира! Ты здесь?

— Юль, ты только не ори, — каким-то совсем уж спокойным голосом проговорила сестра, а я, кивнув, проследила за ее взглядом и заорала, снова брякаясь на уже подготовленное ранее место и продолжая орать.

Там, где я оторвала снег, проступало человеческое лицо.