Конев. Солдатский Маршал

На второй день наступления, 17 апреля, когда немцы пришли в себя и начали контратаковать, в полосе наступления 3-й гвардейской армии произошло следующее. 21-й гвардейский стрелковый корпус уткнулся в крупный узел сопротивления город Зерген. Генерал Гордов попросил помощи. Маршал Конев приказал Варенцову немедленно оказать помощь залёгшему на подступах к Зергену 21-му гвардейскому корпусу. На угрожаемый участок было направлено пять бригад из состава 1-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва — 220 орудий и тяжёлых миномётов. Налёт, организованный Баренцевым, длился всего пять минут. Но это был такой огненный шквал, после которого пехота пошла ко второму рубежу обороны по крошке, по щебню, оставшемуся от зданий, и телам их защитников.

Войскам Конева противостояли 4-я танковая армия и многочисленные отдельные батальоны и отряды фольксштурма. 4-я танковая — старый противник Конева. С ней он сражался летом 1943-го на южном участке Орловско-Курской дуги, затем дрался на Украине и в Силезии. И вот наступила последняя битва. В результате первого удара 4-я танковая армия была рассечена на три части. С этого момента они оборонялись изолированно и постепенно были полностью уничтожены. Часть солдат и офицеров сдались в плен. В первый же день четыре дивизии, стоявшие в обороне вдоль Нейсе, были буквально стёрты, засыпаны в окопах, размётаны по окрестным лесам и балкам. Уцелевших сгоняли в колонны и отправляли в тыл. Эта судьба постигла 342-ю, 545-ю пехотные, 615-ю особого назначения и моторизованную дивизию «Бранденбург».

На второй день авангарды вышли к Шпрее. К исходу дня батальоны 3-й гвардейской армии на некоторых участках под огнём противника переправились на другой берег и захватили плацдармы.

На третий день битвы немцы, наконец, поняв манёвр Конева — направленный удар на охват Берлина с юга, — бросили против него резервы. На второй и третьей линиях обороны наши наступающие части встретили шесть танковых, одна моторизованная и пять пехотных дивизий. Начались контратаки. Противник бросал в бой до шестидесяти танков и пехоту.

Во второй линии схватились во встречном бою танки. Пока действовали бригады поддержки пехоты. Главную свою броневую силу — танковые армии Рыбалко и Лелюшенко — Конев придерживал во втором эшелоне. Но резервы всё же вводил.

Под рукой у него были несколько стрелковых и механизированных корпусов. Вот ими комфронта и маневрировал в самые тяжёлые часы сражения.

Вперёд! Вперёд! Нельзя было сбавлять темпа наступления. Вперёд!

Он прекрасно чувствовал пульс сражения, чувствовал, как живую, материю битвы. Немцы выдыхаются. Уже слабее их контрудары. Пленные, которых приводили к нему из только что захваченных окопов и подбитых танков, выглядели отчаявшимися. Это были солдаты уже разбитой, побеждённой армии.

Штурмовые полки генерала Красовского рыскали над горящими лесами по передовой и в ближнем тылу противника, разыскивали колонны, в том числе танковые, бросались на них, как соколы на притаившихся лисиц, рвали на куски, загоняли в болота и балки, жгли прямо на дорогах в организованных «пробках». Погода стояла прекрасная. Авиация работала без устали. Истребители отгоняли немецкие «мессершмитты» и «фокке-вульфы». Немцы к тому времени уже давно потеряли главенство в небе. Над районом Берлина царили советские самолёты. Они помогали пехоте и танкам, делали то, что не успевала или не могла сделать артиллерия генерала Варенцова.

Семнадцатого апреля Конев и генералы Рыбалко и Лелюшенко стояли на высоком берегу Шпрее. Внизу танки 4-й гвардейской армии переправлялись через брод по мелководью. Чуть ниже начали переправу бригады одного из корпусов 3-й гвардейской танковой армии.

Наконец, настал черёд основным силам фронта — танковым армиям. Они вводились в прорыв.

— Смелее вперёд, в оперативную глубину, — говорил Конев своим танковым командирам. — Не оглядывайтесь назад. Не ведите с противником боёв за их опорные пункты. Ни в коем случае не берите их в лоб, если обойти нельзя. Маневрируйте, берегите машины, они нам нужны будут для выполнения главной задачи.

Слово «Берлин», или «логово», никто из них не произнёс ни разу. Но оно буквально гудело в их ушах колоколами.

Неподалёку от переправы в старом замке был оборудован передовой оперативный командный пункт. Работала связь. На столах разложены карты. Операторы занимались своим привычным делом. Полученные донесения тут же превращались в отметки на картах и новые распоряжения.

Конев приказал связаться с танкистами. Корпуса уже шли на запад от Шпрее и переправ. Пехотные командиры тоже сообщали о благополучном продвижении вперёд. Пора было докладывать Верховному.

ВЧ действовала бесперебойно. Сталин тут же ответил. Конев коротко доложил: войска наступают, танковые армии переправились через Шпрее и начали отрываться от общевойсковых и выдвигаются в оперативную глубину в северо-западном направлении…

Верховный вдруг прервал:

— А дела у Жукова идут пока трудно. До сих пор прорывает оборону.