Конец времён

— Я не учу вас вашему занятию, так вы не суйте нос в мои дела, — огрызнулся Лейф.

Шант и медсестра ахнули. Разговаривать с уззитами так было опасно.

Лицо Кандельмана оставалось мертвенным, как у восковой куклы.

— Все, что касается архиуриэлита, — мое дело. И я начинаю полагать, что некоторые ваши действия относятся к моей компетенции.

— Думайте что хотите, — ответил Лейф, втолкнул Аву в комнату и вошел вслед за ней.

— Идиот! — прошипела Ава, едва дверь захлопнулась.

— Хочешь, чтобы я на брюхе ползал? — оборвал ее Лейф. — Вспомни, как я получил свой пост! Я тебе говорю, чем наглее себя ведешь, тем больше тебя боятся, потому что считают тебя важной персоной.

— Ты перегибаешь палку.

— Неважно. Не забывай, я твой начальник. Так что критиковать меня ты не можешь, хоть ты и, — Лейф хохотнул, — моя жена. Алла, — обратился он к сидевшей на кровати девушке, — примите обезболивающее.

— Зачем?

— Вы мне подчиняетесь или нет?

— Да, но до тех пор, пока ваши указания не противоречат основным. Главное для меня — сохранять свою личность в тайне. А вы слишком любопытны.

— Примите.

— Это не правдодел?

— Я сказал, примите! Или я сломаю вам руку без обезболивания!

Глаза девушки расширились.

— Вы серьезно?

— Шиб, естественно. Или вы думаете, что этот стервятник за дверью не проверит снимки, чтобы убедиться, действительно ли у вас сломана рука?

— А почему вы не можете взять какие-нибудь снимки из архива и подсунуть ему?

— Он проверит. Мы не можем испытывать судьбу лишний раз. У нас и так на шее два Ингольфа. И Траусти с Палссон...

— Два Ингольфа?

— Неважно. — Лейф оборвал себя, сообразив, что чуть было не открыл девушке, что ее сестра мертва. — Чем меньше будете знать, тем лучше. Вы ведь госпожа Даннто, забыли? Даже если мы с Авой поскользнемся, делайте вид, что знакомы с нами только профессионально.

— Я действительно выгляжу такой дурой?

Ава принялась снимать шину. Алла, не обращая внимания, пристально поглядела на Лейфа.

— Скажите, у меня рука после перелома не искривится?

Лейфа удивило даже не то, что эта женщина боится уродства сильнее, чем боли, а то, что свои опасения она высказывала без малейших следов кокетства.

— Никто и не заметит, — улыбаясь, заверил он ее. — Будет прямее, чем было. Знаете, искусство улучшает мир.

— Нет, не знаю.

ГЛАВА 9

Веки Аллы сомкнулись через секунду после того, как она проглотила таблетку. Дыхание девушки стало почти неслышным; от двойника на столе в морге ее отличал только слабый румянец да то неопределимое нечто, которое только и отделяет живых от умерших.

Лейф приставил к кровати кресло, взял руку девушки за запястье и локоть и резко ударил ее рукой о твердый пластмассовый подлокотник. Хруст кости заставил его поморщиться.

Он торопливо совместил концы обломков, и Ава наложила шину обратно.

Лейф ввел в трицепс Аллы сыворотку Джеспера. Если гормональный активатор подействует, как обычно, кость срастется за два-три дня.

— Чертеж-гель у тебя? — спросил он.

— Нет, — ответила Ава. — Вон он.

— Приготовь все.

Лейф прополоскал свой скальпель в стерилизующем растворе, откинул простыню и развязал рубашку Аллы, обнажив живот. Протерев кожу тем же раствором, Лейф аккуратно рассек кожу, повторяя форму ран настоящей Аллы.

Ава смазала разрезы заживляющим гелем; если не будет заражения, через пару дней от раны не останется и следа — даже шрамов.

— Дай камеру, — приказал Лейф.

Ава повиновалась. Покрутив рукоятки, Лейф сделал два снимка ран и две рентгенограммы предплечья. Через минуту проявитель выдал готовые изображения.

— Отлично. Кандельман будет доволен. Но снимки, сделанные Траусти, наверное, в истории болезни или, того хуже, у этого дурака в кармане.

Ава улыбнулась, обнажив снежно-белые зубы.

— Никак уж не в кармане, — ответила она. — Я их выкрала и спрятала на своей материнской груди. Прошу! — Она запустила тонкие пальцы под застежку глухого высокого платья и извлекла оттуда два рулончика пленки.

— Солнышко ты мое! — воскликнул Лейф. — Как это тебе удалось?

— Я с ним столкнулась на пути сюда. Он брякнул, что, по его убеждению, госпожа Даннто мертва — дескать, снимки это подтверждают. Так гордился, что поймал тебя на ошибке! — Ава хихикнула. — Ничего, скоро он избавится от беспочвенного тщеславия.

— Лучше уничтожь их.

— Естественно. Лейф, ты ведешь себя так, словно на всем свете у тебя одного есть голова на плечах.

— Спокойно, детка, спокойно. Иначе мне придется закрыть тебе ротик смачным поцелуем.

— С выбитыми зубами ты будешь смотреться не так симпатично.

— Лейф рассмеялся и, склонившись над Аллой, продолжил исследование, прерванное ранее пинком в челюсть.

— Чем эта девица тебя так заворожила? — кисло поинтересовалась Ава.

— Ревнуешь, лапочка?

— Ыыыы, — выдавила Ава и замолкла, понимая, что спорить с Лейфом бесполезно.

Пальцы врача нащупали под волосами девушки два мягких бугорка. Поспешно сделанный снимок обнаружил и таинственный орган в малом тазу. Лейф завязал рубашку и прикрыл Аллу простыней.

— Она проспит двенадцать часов. Ты сторожи, а я спущусь в морг, разберусь с Ингольфом. Или не разберусь. Если выживу — сменю тебя.