Конец третьего рейха

- Нет! - воскликнул Кребс. Потом со вздохом сказал: - В случае полной капитуляции мы юридически не будем существовать как правительство.

Переговоры утомляли все больше. Ясно: Кребс имеет задачу убедить нас признать "новое" правительство. Без согласия Геббельса и Бормана он не может изменить высказанных им предложений и будет твердить одно и то же. В его словах, во всем поведении чувствовалась безнадежность, но он не уходил, чего-то ждал от меня. Возможно, объявления, что я разговариваю с ним, как с пленником.

По ходу событий на участках, где не прекращался огонь, чувствовалось, что сплошного сопротивления противника по всему фронту окружения уже нет. Сопротивляются лишь отдельные гарнизоны и отряды войск СС, пока еще довольно сильные. Они обороняются в правительственных кварталах, на вокзалах, в рейхстаге и в бункерах на территории зоологического сада.

Мне принесли письмо из одного иностранного посольства, в котором глава миссии благодарил советские войска за внимательное отношение к членам миссии.

Стрелки часов показывали пять утра. Я не выдержал и заявил Кребсу:

- Вы настаиваете на перемирии и ведении переговоров о мире в то время, когда ваши войска капитулируют, когда ваши солдаты и офицеры сотнями и тысячами сдаются в плен.

Кребса передернуло.

- Где? - быстро спросил он.

- Везде.

- Без приказа? - удивился Кребс.

- Наши наступают - ваши сдаются.

- Может быть, это отдельные явления? - цеплялся за соломинку немецкий генерал.

И как раз в этот миг донесся грохот залпа "катюш". Кребс даже съежился.

Беру газету и читаю вслух сообщение агентства Рейтер о неудачном дипломатическом маневре. Гиммлера, который с помощью Бернадотта - члена шведской королевской семьи - стремился вступить в переговоры с влиятельными, людьми Англии и с британским правительством. Гиммлер через Бернадотта передавал, что фюрер конченный человек, как политически, так и физически.

- "В сложившейся ситуации, - читал я, - руки у меня свободны. Желаю предохранить возможно большую часть Германии от русского вторжения, я готов капитулировать на Западном фронте, чтобы тем самым войска западных держав смогли как можно быстрее продвинуться на восток. В противоположность этому я не намерен капитулировать на Восточном фронте. Я всегда был и остаюсь заклятым врагом большевизма". Так заявил Гиммлер англичанам, - заметил я и продолжал читать:

- "Благодаря вмешательству Советского правительства американцы и англичане отказались вести с Гиммлером сепаратные переговоры, о чем поставили в известность Советское правительство..."

Смотрю на неудачливого парламентера. Кребс явно удручен. Глядя в пол, он бормочет:

- Гиммлер на это не был уполномочен. Мы этого боялись. Гиммлер не знает, что фюрер покончил с собой.

- Но ведь вам известно, что Гиммлер по радио назначал пункты для сепаратных переговоров с нашими союзниками?

- Это частное мероприятие, - ответил Кребс, - на других основаниях. - И, помолчав, добавил: - В случае полной капитуляции мы не сможем избрать свое правительство.

Немец-переводчик вмешивается в разговор;

- Берлин решает за всю Германию.

Кребс его тут же обрывает:

- Я сам говорю по-русски не хуже вас. - И, обращаясь ко мне уже на русском языке быстро заговорил: - Я боюсь, что убудет организовано другое правительство, которое будет против решений Гитлера. Я слушал только радио Стокгольма, но мне показалось, что переговоры Гиммлера с союзниками зашли далеко.

Этими словами Кребс выдал себя с головой. Руководство третьего рейха знало о переговорах Гиммлера, оно было убеждено, что наши союзники соблазнятся на предложение Гиммлера, а Советское правительство примет предложение Геббельса Бормана. Как нам было известно, Герман Геринг нацеливался с такой же миссией на американцев, конкретно на Эйзенхауэра, но его попытки потерпели неудачу.

Герман Геринг - правая рука Гитлера, создатель и командующий нацистской авиацией. Это он заявил когда-то, что на территорию Германии не упадет ни одна бомба. Что осталось от его хвастливых заявлений? После войны я видел фотографию: Геринг стоит перед международным трибуналом в Нюрнберге и дает показания. Толстяк заметно похудел. Он - подсудимый. А когда-то он выступал как обвинитель - самоуверенный, наглый.

Это было в Лейпциге в 1933 году на позорном судебном процессе над Димитровым после провокационного поджога рейхстага.

А теперь он сам стоит в качестве обвиняемого, похудевший и опустившийся, чувствуя безнадежность. Рядом с ним - Риббентроп, Кейтель, Кальтенбруннер... Главари гитлеровской банды не избежали справедливого возмездия...

Но вернемся к переговорам.

После короткой паузы Кребс снова повторил о необходимости создания нового германского правительства, что задача нового правительства - заключить мир с державой-победительницей, то есть с СССР.