Конец! (с иллюстрациями)

Поначалу Бодлерам показалось, что они все ещё посредине океана, поскольку со всех сторон расстилался лишь водный пейзаж, уходящий в серый утренний туман. Но, заглянув за борт полуразрушенной лодки, дети увидели, что глубина воды тут не больше, чем в луже, и эта огромная лужа пестрит «остаточным материалом», другими словами — «всевозможными странными предметами». Из воды, точно неровные зубы, торчали большие деревянные обломки, извивались длинные обрывки верёвок, запутанные в мокрые узлы. Там были груды водорослей, тысячи рыб шевелились и таращили глаза на солнце, а из тумана пикировали сверху морские птицы, чтобы позавтракать морепродуктами. Попадались и останки чужих судов — якоря и иллюминаторы, поручни и мачты, разбросанные повсюду, точно ломаные игрушки, а также разные другие предметы, возможно составлявшие груз, как то: разбитые фонари, лопнувшие бочки, промокшие документы и рваные остатки всевозможной одежды, шляп и обуви — от цилиндров до роликовых коньков.  Старомодная пишущая машинка привалилась к большой нарядной птичьей клетке, а между клавишами вились маленькие разноцветные рыбки гуппи. Лежала там большая медная пушка, и из жерла как раз вылезал краб внушительных размеров. Безнадёжно рваная сеть запуталась в лопастях пропеллера. Казалось, шторм смыл море прочь, обнажив дно и его содержимое.

— Что это за место? — Вайолет понизила голос. — Что произошло?

Клаус достал очки из кармана, куда положил их для сохранности, и с облегчением убедился, что они невредимы.

— Думаю, мы очутились на прибрежной отмели, — проговорил он. — В море попадаются такие места, где вдруг становится очень мелко, особенно вблизи суши. Должно быть, нашу лодку выбросило бурей на отмель вместе со всеми этими остатками кораблекрушений.

— Суша? — спросила Солнышко, прикладывая маленькую ладошку козырьком ко лбу, чтобы удобнее было вглядываться в даль. — Не вижу.

Клаус осторожно перешагнул через борт. Тёмная вода доходила ему только до колен, осторожными шагами он обошёл лодку вокруг.

— Обычно прибрежные отмели бывают гораздо меньше, — заметил он. — Где-то рядом должен быть остров. Давайте поищем.

Вайолет последовала за братом, неся Солнышко на руках — все-таки та была ещё очень мала ростом.

— В какую, думаешь, сторону мы должны направиться? — спросила она. — Мы ведь не хотим заблудиться.

Солнышко слабо улыбнулась.

— Уже, — поправила она сестру.

— Солнышко права, — согласился Клаус. — Будь даже у нас компас, мы все равно не знаем, где мы или куда надо двигаться. Мы можем идти в любом направлении.

— Тогда я предлагаю идти на запад. — Вайолет показала в сторону, противоположную той, где поднималось солнце. — Если придётся идти долго, пусть хотя бы солнце не бьёт в глаза.

— А вдруг мы найдём солнцезащитные очки, оставшиеся от нашей форменной одежды, — предположил Клаус. — Их унёс штормовой ветер, но они могли попасть на эту же отмель.

— Тут можно найти что угодно, — согласилась Вайолет.

И не успели Бодлеры сделать нескольких шагов, как увидели, что так оно и было: в мутной воде перед ними лежал распростёртый на спине граф Олаф, а к плечу его было прислонено гарпунное ружье. Оба глаза под единственной бровью были закрыты, он не шевелился. За все время, что Бодлеры имели дело с Олафом, они ни разу не видели его в таком спокойном состоянии.

— Выходит, нам и не требовалось выталкивать его из лодки, — заметила Вайолет. — Это сделал за нас шторм.

Клаус нагнулся и внимательно вгляделся в Олафа — тот не пошевелился.

— Наверное, ужасно, — сказал он, — не имея никакого укрытия, выдержать бурю.

— Окачур? — спросила Солнышко, и в этот самый момент глаза Олафа открылись, и таким образом Солнышко получила ответ на свой вопрос.

Негодяй нахмурился, повёл глазами в одну сторону, потом в другую.

— Где я? — пробормотал он, выплёвывая обрывок водоросли. — Где моя статуя?

— Прибрежная отмель, — ответила Солнышко.

Заслышав её голос, Граф Олаф моргнул и сел, свирепо глядя на Бодлеров и вытряхивая воду из ушей.

— Сварите мне кофе, сироты! — приказал он. — У меня была очень неприятная ночь, сейчас мне требуется вкусный сытный завтрак, прежде чем я решу, что делать с вами.

— Никакого кофе тут нет, — отрезала Вайолет, хотя в двадцати шагах от них валялась кофеварка для эспрессо. — Мы идём на запад, думаем найти там остров.

— Вы пойдёте, куда я вам прикажу, — прорычал Олаф. — Забыли, что я — капитан судна?!

— Лодка застряла в песке, — сказал Клаус. — Она вся разломалась.

— Все равно вы остаётесь моими приспешниками, — настаивал негодяй, — и я приказываю вам идти на запад, чтобы найти остров. Я слыхал, что в этих отдалённых районах моря попадаются острова. Примитивные туземцы никогда не видали цивилизованных людей, так что, вероятно, они будут почитать меня как божество.