Конец «Крота»

— Давайте еще порассуждаем и дополним наш анализ. Есть все же несколько существенных моментов. Этого агента в ЦРУ очень ценят. Об этом говорит хотя бы та сумма денег, которую ему передают. Изъятие тайника может произойти в любой день, и агент об этом должен поставить сигнал. А это значит, что у него должны быть инструкции разведки, маршрут движения к месту закладки тайника, схема самого места. Может быть, все записи окажутся при нем, и тогда это дополнительная улика. Это — второе. В-третьих: трудно допустить, что в этот район, да еще под самую опору ЛЭП, забредет случайный прохожий, пусть самый отъявленный пьяница. Наконец, четвертое. Агент может быть знаком с методами работы контрразведки, по крайней мере, с некоторыми из них. Например, обнаружит наше наблюдение Это очень важно для разработки наших дальнейших шагов. Ведь он может уйти от наблюдения. В этих условиях мне представляется необходимым задержать человека, который придет за «камнем». Думаю, что по его действиям мы сразу увидим, что он не случайный прохожий. Эти его действия ведь тоже будут уликой и — существенной. Вероятность ошибки чрезвычайно мала. Тем более, есть шанс, что у него могут оказаться при себе какие-то компрометирующие материалы. Согласны?

Речь начальника Американского отдела получилась непривычно длинной. Сергей Александрович решил, что детальный анализ не помешает. Да и случай был неординарный. Ведь не каждый день на стол в его кабинете ложились драгоценные находки — шпионские контейнеры Центрального разведывательного управления. Впрочем, там, где требовался анализ, Краснов никогда не жалел времени.

Климов, подумав, согласился. Приведенные доводы показались ему разумными и убедительными.

— Наверное, вы правы, Сергей Александрович. Действительно, если не задержим сразу, можем его просто потерять. Особенно если он достаточно опытен в таких делах и будет усиленно проверяться. Пожалуй, даже может скрыться. Конечно, у нас при всех обстоятельствах будет его фотография и какие-то другие данные о его личности. Но поиск может сильно затянуться или вообще закончиться ничем. Он может изменить внешность. И потом, вдруг он житель другого города. И еще: он может уничтожить все уликовые материалы. Нет, вы правы. Важно будет судить по его действиям в районе тайника. По сути, ведь это будет захват с поличным.

— И еще одно немаловажное обстоятельство, которое прошу вас, Алексей Владимирович, иметь в виду при подготовке плана задержания вероятного агента ЦРУ. Я уверен, вы не забыли наш печальный опыт с захватом одного американского шпиона. Наши товарищи тогда явно не доглядели и позволили ему достать и проглотить таблетку с ядом, которой его снабдили в ЦРУ. Вы помните, что ампулу со смертельным ядом агент может спрятать где угодно — в дужке очков, в авторучке, в уголке воротника рубашки. Все это необходимо учесть. Пусть уж не обижается тот, кого задержим с поличным. Скорее всего, захват с «булыжником» не покажется пойманному шпиону «цивилизованной акцией».

— Конечно же, — продолжал Краснов после непродолжительной паузы, прохаживаясь по кабинету, — адвокаты поднимут крик насчет нарушения «прав человека» и невежливого обращения с личностью. Почти наверняка дадим возможность некоторым ретивым журналистам устроить истерику по поводу «безжалостных действий» КГБ. Ничего не поделаешь, придется вытерпеть. Наша задача — не допустить, чтобы преступник ушел от суда.

— Понимаю, Сергей Александрович, — сказал Климов, кивая головой, будем обязательно считаться с такой возможностью.

Музыка для полуночников

В последние дни августа Плахов вновь занервничал. В воскресенье ночью он ждал радиограмму ЦРУ из Франкфурта-на-Майне. Так было определено планом связи. В этом крупном западногерманском городе находился радиоцентр американской разведки. Оснащенный мощной аппаратурой, он вел передачи для агентов ЦРУ почти на всю европейскую территорию Советского Союза.

Радиопередачи по линии связи, выделенной для «Пилигрима», начались еще в январе 1985 года, задолго до возвращения агента из Таиланда. Но до самого конца августа в эфир шли «холостые» прогоны, хотя и содержавшие все атрибуты «рабочих». Надо было направить контрразведку по ложному следу, внушить ей, что агент, для которого предназначены телеграммы, уже давно находится в СССР. Даже если и прибыл из-за границы.

«Пилигрим» знал, что в последнее августовское воскресенье ему предстояло принять радиограмму Центрального разведывательного управления, в которой будут указаны координаты заложенного для него в Москве тайника. Он и страшился этого дня, и с нетерпением ждал его. Хотя и знал из спрятанного в футляре для очков плана связи, что «рабочая» радиопередача из Франкфурта-на-Майне будет еще несколько раз повторена по воскресеньям. В ЦРУ обладают терпением и требуют того же от агентов. Но «Пилигрим» уже не в силах ждать — в первый же сеанс связи от примет телеграмму Лэнгли. И постарается побыстрее забрать тайник.