Кондор принимает вызов

На лице Скорцени блуждала кривая ухмылка. Предстоит целая серия крупных разборок, а это его родная стихия.

В качестве напутствия начальство заявило примерно следующее:

– А вам, Долматов, даем полный карт бланш…

Глава 4

– От чертова босота! – в сердцах выругался охранник. – Опять на наш пляж пролезли!

Он подошел к срезу верхней площадки лестницы, полого спускавшейся с верхушки песчаной дюны на морской берег. Недовольно покрутил головой, затем громко крикнул, адресуясь к троице невзрачных мужичков, забравшихся через дыры в проволочном ограждении на «охраняемую территорию».

– Эй, вы, трое! Мать вашу так и разэдак… А ну назад! Назад, кому сказал! Вы что, оглохли?!

Судя по внешности этих людей, по их одежде, наличию котомок и «миноискателей», то есть тонких палок тростей, при помощи которых можно, не нагибаясь, ковырять тот или иной камушек – не янтарь ли? – то были дикие старатели, обшаривающие песчаные пляжи в поисках «солнечного камня». Может, на пропитание людям не хватает или таким необычным способом решили на бутылку разжиться – в «скупке» хотя и гроши платят, но зато сразу и вопросов никаких не задают.

Но кто бы они ни были, им здесь не место.

Из флигеля, где располагались на дежурство сотрудники охраны, тут же выглянул один из «бодигардов».

– Что там у тебя, Вадим?

– Да старатели хреновы! – выругался охранник. – Ну ка, тащи «демократизаторы»! Отметелим как следует, чтоб не вздумали больше шнырять!

«Старатели», судя по их не слишком опрятному виду и небритым образинам, принадлежали к племени алкашей. Когда до их ушей донеслись угрозы охранника, они довольно проворно засеменили по песчаному берегу – вперед, и только вперед. И не забывали, естественно, о том, что их на этот берег привело.

Плечи у каждого ссутулены, головы крутятся как на шарнирах, щупами своими по песочку – шнырь, шнырь… Чем то похожи они на грибников. Только интересуют их не моховики и грузди, а «солнечный камень», представляющий собой товар, который без труда можно сбыть в городской скупке или «загнать» перекупщику.

Похоже, Сан Саныч еще не все «камушки» тут подобрал. Кое что и на долю алкашей досталось.

Один из «алкашей», невысокий худощавый мужчина лет тридцати пяти, одетый в выношенные блекло голубые джинсы и столь же ветхую ветровку, по временам приседал на корточки, как будто намеревался поднять попавшийся ему на глаза камушек, и одновременно совершенно определенным образом надавливал на днище болтавшегося у него на плече сидора. А периферийным зрением контролировал охранника – не собирается ли тот пуститься вдогонку за пробравшимися в чужие владения старателями.

Хотя мужичонка выглядел в целом неопрятно, на руках у него красовались телесного цвета перчатки. И заметить это с той точки, откуда за ними наблюдал охранник, было попросту невозможно. Как невозможно было обнаружить еще одну странность: пока «алкаш» успел пересечь огороженный участок пляжа, на песок из прохудившейся котомки вывалилось несколько довольно крупных образчиков.

– Пока ты ходил за дубинками, эти уже «свинтили», – недовольно буркнул охранник своему коллеге.

Троица «старателей» и вправду успела уже выбраться за пределы ограждения и принялась обшаривать соседний участок береговой черты.

– Ну и черт с ними, – тот сплюнул под ноги. – Если появятся еще раз, тогда уже точно отмудохаем…

* * *

– Улыбайся, кретин, – произнес Бушмин одними губами. Затем и сам надел на личико соответствующую маску. – На нас смотрят.

Человечек нервно икнул. Живот куда то провалился – не понравилось, видно, соприкосновение с той вещицей, которая упиралась в аккурат ему в солнечное сплетение.

На выдохе прошелестело – нежно, осторожно, но и с легко ощутимым отчаянием:

– Не надо…

И точно так же тихо и нежно Бушмин прошептал своими сложившимися в дружескую улыбку губами:

– Дернешься, гаденыш, пришибу!

Со стороны это было похоже на встречу двух друзей, столкнувшихся нос к носу на улице. Причем закадычных дружков: один даже от избытка чувств приобнял своего кореша. Миниатюрный «вул» в ладони Бушмина совершенно незаметен. Для прохожих, которые не обращали на эту сценку ровно никакого внимания, но не для Рыжего – он то как раз малец глазастый и смекалистый.

Рыжий, на свое несчастье, оказался крайне пунктуальным человеком. Без двадцати семь он поставил свой «Фольксваген Пассат» на платную стоянку. Тачка пусть даже не супер и лет ей уже несколько, но кусков шесть семь она все же стоит. Оставишь такую во дворе раз и другой, а на третий от нее и следа не останется.

Поэтому Малов предпочитает оставлять машину на ночь на платной автостоянке. А потом топает пешочком домой, заодно и воздухом дышит, аппетит нагуливает. Чтобы славно затем отужинать в компании своей сожительницы.

Ежели срезать угол и пройти на Горького через открытые настежь ворота детского сада, такая прогулка займет не более десяти минут. Но срезать угол у Рыжего на этот раз не получилось. Потому что аккурат за утлом его ждал Бушмин.