Конан, варвар из Киммерии

Мы погибающий народ - как и те несчастные жители Ксухотла. Когда началась война, нас были сотни с каждой стороны. А теперь весь народ Техултли перед тобой - кроме тех, что стерегут ворота. Сорок человек - вот и весь клан. Сколько ксоталанцев, мы не знаем. Вряд ли намного больше. За последние пятнадцать лет у нас не родилось ни одного ребенка, у наших врагов тоже.

Мы погибаем, но, прежде чем исчезнуть окончательно, зарежем столько ксоталанцев, сколько дозволят боги.

И долго еще рассказывал Ольмек с безумно блестящими глазами об этой ужасной войне, что велась в тихих комнатах и мрачных залах при свете зеленых кристаллов на плитах, пылавших адским огнем, которые время от времени становились еще краснее. Целое поколение погибло в этих лужах крови. Давно был мертв Ксоталан, зарубленный в жестокой битве на лестнице из слоновой кости. И Техултли не было в живых - разъяренные ксоталанцы поймали его и сняли с него кожу.

Без всякого волнения повествовал Ольмек о страшных сражениях в черных коридорах, о засадах на винтовых лестницах, о чудовищной резне. Все более яркий красный огонь разгорался в его темных бездонных глазах, когда он рассказывал о людях, с которых живьем снимали кожу, о разрубленных и разорванных на части, о пленниках, жутко воющих в камерах пыток. И так было это отвратительно, что даже видавшему виды варвару-киммерийцу стало тошно. Неудивительно, что Техотл трясся от страха, что враги его поймают! Но все-таки решился на вылазку - значит, ненависть в них сильнее страха.

А Ольмек продолжал рассказ о делах страшных и таинственных, о чарах и заклинаниях, похищенных в черной бездне катакомб, о необыкновенных существах, вызванных врагами из темноты для ужасного союза. Здесь у ксоталанцев было преимущество - именно под их владениями покоились останки самых могущественных чародеев древнего Ксухотла и вместе с ними - их бессмертные секреты.

Валерия слушала все это, и ее охватывал ужас. Вражда стала той руководящей и направляющей силой, которая неустанно толкала народ Ксухотла к окончательной гибели. Вражда была смыслом всей их жизни. Во вражде приходили они на свет, а, покидая его, верили, что она будет продолжаться и после их смерти. Они оставляли свою крепость и пробирались в Залы Молчания только для того, чтобы убивать и быть убитыми. Иногда они возвращались из похода, ведя обезумевших пленников или принося кровавые трофеи победителей. Иногда не возвращались вовсе, и тогда вражеские руки перебрасывали их рассеченные тела через бронзовые ворота.

Жуткую, неестественную, чудовищную жизнь вели эти люди, отрезанные от остального мира, заключенные в одну клетку, словно крысы, только и годные для того, чтобы нападать, калечить и убивать.

Во время речи Ольмека Валерия постоянно чувствовала на себе неотступный взгляд Таскелы. Казалось, она не слышит бородатого гиганта. Все эти победы и поражения ее словно бы и не касались, и это казалось Валерии еще более страшным, чем неприкрытая жестокость Ольмека.

- И мы не можем покинуть город, - говорил Ольмек. - Вот уже пятьдесят лет никто не покидал его, кроме... - он снова оборвал себя, и через минуту продолжил:

- Даже если бы и не было никаких драконов, мы, рожденные и выросшие в городе, не осмелимся его оставить. Никогда не было ноги нашей за стенами. Мы не привыкли к открытому пространству и солнечному свету. Нет - в Ксухотле мы родились, здесь и умрем!

- Ну что ж, - сказал Конан. - С вашего позволения, мы лучше поиграем в жмурки с драконами. Ваша война нас не касается. Когда вы покажете нам дорогу к западным воротам, мы отправимся в путь.

Таскела стиснула кулаки и начала что-то говорить, но Ольмек прервал ее:

- Приближается ночь. Если вы окажетесь на равнине ночью, то наверняка попадете в лапы драконов.

- Мы уже шли по равнине ночью и даже спали на вольном воздухе, но никого не встретили - заметил Конан.

Таскела мрачно улыбнулась:

- Вы не посмеете покинуть Ксухотл!

Конан посмотрел на нее с инстинктивной неприязнью: уж очень ему не понравилось внимание княгини к Валерии.

- Думаю, что посмеют, - сказал Ольмек. - Но, Конан и Валерия, вас же послали сами боги, чтобы последняя победа была за Техултли! Война - ваше ремесло, так почему вам не сражаться на нашей стороне? Богатств у нас накоплено сверх меры - драгоценные камни в Ксухотле такое же обычное дело, как булыжники в других городах. Некоторые привезены еще древними, а огненные кристаллы добыты в восточных горах. Поможете нам одолеть ксоталанцев - и берите, сколько унесете!

- А вы поможете нам уничтожить драконов? - спросила Валерия. тридцать воинов с луками и отравленными стрелами сумеют истребить всех гадов в лесу.

- Да! - не задумываясь согласился Ольмек. - Мы, правда, за годы рукопашных боев разучились стрелять из лука, но можем возродить это искусство.

- Что ты на это скажешь? - обратилась Валерия к Конану.

- Мы бродим без гроша за душой, - ухмыльнулся киммериец. - А по мне что ксоталанцев резать, что кого другого...

- Так вы согласны? - вскричал Ольмек, а Техотл от радости захлопал в ладоши.