Конан, варвар из Киммерии

Ее нежные пальцы ухватились за его плечо.

— Я сплю? Она сказала мне, что ты мертв.

— Вряд ли! — усмехнулся киммериец. — Ты не спишь. Ты снова королева Хаурана. Я разбил Константинуса около реки. Большинство его псов никогда не доберутся до стен города, так как я отдал приказ не брать пленных. Исключение сделано для Константинуса. Я оставил всех моих воинов снаружи, кроме пятидесяти. Я не доверяю им здесь, в городе, а этих хауранских парней достаточно, чтобы охранять ворота.

— Это был кошмар! — прошептала она. — О, мои бедные люди! Ты должен помочь мне отплатить им за то, что они так страдали, Конан. Ты отныне мой советник!

Конан засмеялся и покачал головой.

Поднявшись, он поставил королеву на ноги и поманил хауранских воинов, которые не участвовали в преследовании убегавших шемитов.

Они спрыгнули с лошадей, стараясь услужить своей вновь обретенной королеве.

— Нет, королева, с этим покончено. Теперь вождь зуагиров должен вести их грабить туранцев, как я им обещал. Этот парень, Валериус, будет тебе лучшим советником, чем я. Я не создан для жизни среди мраморных стен. Теперь я покину вас и завершу то, что начал. Шемиты все еще в Хауране.

Когда Валериус повел Тамарис через площадь к дворцу через расступившуюся радостную толпу, он почувствовал нежное прикосновение. Это была Инга. Валериус прижал ее к себе и расцеловал с чувством человека, получившего наконец заслуженный отдых.

Люди ждут отдыха и мира. Но те, кто рожден с духом бури в крови, не ведают покоя.

Солнце поднималось. Всадники в белых накидках на древней караванной дороге вытянулись колеблющейся ниткой до горизонта.

Киммериец Конан сидел на коне около деревянного креста, на котором, пригвожденный штырями, висел человек.

— Семь месяцев назад, Константинус, — сказал Конан, — я висел там, а ты сидел здесь.

Константинус не отвечал. Он облизывал серые губы, и его мускулы натянулись, как канаты, вдоль худощавого тела. Зрачки расширились от боли и страха.

— У тебя лучше получается причинять мучения, чем переносить их, — спокойно сказал Конан. — Я висел там, на кресте, как висишь ты, и я выжил благодаря обстоятельствам и живучести, свойственной варварам. Но вы, цивилизованные люди, изнежены жизнью. Итак, Константинус, я оставляю тебя в компании с птицами пустыни!

Он жестом показал на коршунов, чьи крылья мелькали над головой. С губ Константинуса сорвался нечеловеческий крик отчаяния и ужаса.

Конан натянул поводья и направил лошадь к караванной дороге.

Голодные коршуны кружили над крестом, опускаясь все ниже и ниже…

Драгоценности Гуахаура Повесть

1 Пути интриги

Скалы круто вздымались над колыхающимся изумрудным морем джунглей.

Россыпи камней у подножия склона поблескивали под лучами восходящего солнца, скалы, в которых кое-где сверкали вкрапления кварца, казались неприступными. Но человек, продолжавший утомительный путь наверх, был уже на половине пути к вершине.

Он родился в горах, поэтому уверенно взбирался по страшным скалам, проявляя поразительную силу и ловкость. Его единственной одеждой была пара коротких бридж, к поясу которых крепились меч и кинжал. Его сандалии были перекинуты через плечо.

Кожа человека была бронзовой от загара, грива черных прямых волос удерживалась серебряным обручем. Хороший глазомер, крепкая мускулатура, цепкие длинные пальцы отлично служили ему. В ста пятидесяти футах под ним волновались джунгли. В сотне футов над ним на фоне утреннего неба выделялся край скалы.

Он поднимался, извиваясь, как червяк. Осторожно нащупывал руками и ногами углубления и выступы в скале, иногда подтягивался на самых кончиках пальцев.

Временами человек останавливался. Отдыхая, он выискивал в зеленом пространстве джунглей какие-либо признаки присутствия людей.

Вершина скалы была уже недалеко. Чуть ниже виднелась ниша. Это была маленькая пещера. Локти человека легли на ее край. Скорчившаяся коричневая мумия со сложенными на ссохшейся груди руками и опущенной сморщенной головкой сидела в нише. Конечности ее были перевязаны сыромятными ремнями, которые превратились в сгнившие обрывки. Время превратило одежду мумии в пыль. Между скрещенными руками и склоненной головой был сверток пергамента, от времени приобретший цвет старой слоновой кости.

Поднимавшийся вытянул руку и выдернул сверток. Не рассматривая, он сунул его за пояс, подтянулся на руках и встал в отверстии ниши. Прыгнув вверх, он схватился за край скалы и, подтянувшись, оказался на вершине скального массива.

Человек отдышался и осмотрелся. Перед ним лежала огромная чаша, три или четыре мили в диаметре. Стенки ее были покрыты густой растительностью. Скалы окаймляли лес со всех сторон.

Человек вздохнул с облегчением.

В центральной части чаши виднелись мраморные купола и крыши дворцов. Миф оказался реальностью. Внизу лежала легендарная покинутая столица королевства Кешан — город Алкменон.