Конан-варвар. Алая цитадель

Эти слова оказали на его собеседника ужасающее воздействие. Мужчина дико закричал и, повернувшись, кинулся из комнаты прочь. В своем слепом бегстве он налетел на дверной косяк, кое-как выправился – и унесся в глубину покоев, по-прежнему крича во все горло. Конан проводил его недоумевающим взглядом, бедная Натала трепетала, держась за его руку. Видеть человека они более не могли, но отдаленные крики были еще слышны, и эхо бродило под сводчатыми потолками. А потом донесся особенно громкий, резко оборвавшийся вопль, и сразу все стихло.

– О Кром!..

Конан вытер со лба пот.

– Они тут все сумасшедшие, – сказал он погодя. – Пойдем-ка наружу, пока еще кого не встретили!

– Нам привиделся кошмар, – всхлипывала Натала. – Мы умерли и были прокляты! Мы погибли в пустыне и низвергнулись в ад! Мы с тобой – духи бесплотные… Ой!

Увесистый подзатыльник прервал череду ее жалоб.

– Дух бесплотный? А шлепнешь – орет, – усмехнулся Конан, хорошо знавший, что шутка, даже такая грубоватая, иной раз помогает привести в чувство зашедшегося от страха. – Да живые мы, живые! Правда, если решим остановиться в этой поганой дыре, все может очень даже измениться… Кром! Это еще что?

Они успели миновать всего одну комнату, когда снова пришлось остановиться. К ним явно приближался кто-то – или что-то. Они стояли лицом к двери, откуда доносились шаги, и ждали, когда же кончится неизвестность. Ноздри Конана раздувались, глаза нехорошо сузились… И вот наконец под аркой обрисовалась человеческая фигура. Да такая, что Конан вполголоса выругался, а Натала открыла от изумления рот.

Перед ними, непонимающе смотря, стояла женщина. Рослая, гибкая, божественно сложенная – и облаченная всего-то в узенький поясок, искрившийся самоцветами. Глянцевый водопад черных как ночь волос оттенял теплую белизну кожи. Темные глаза в пушистых ресницах глядели чувственно и глубоко. У Конана дух захватило от такой красоты, да и у Наталы округлились глаза. Подобных женщин киммериец совершенно точно ни разу прежде не встречал. Черты ее лица походили на стигийские, но у стигиек, виденных им до этого дня, была темная кожа, а у этой тело светилось, как алебастр.

Когда же она заговорила, то голос оказался богатым и музыкальным, а язык – все-таки стигийским.

– Кто ты? – обратилась она к киммерийцу. – Что ты делаешь в Ксутале? И кто эта девушка?..

– Сама-то кто такая? – хмуро поинтересовался Конан.

Одни и те же вопросы порядком поднадоели ему.

– Я Талис, стигийка, – ответила она. – А ты, верно, рассудка лишился, что надумал явиться сюда?

– Начинaю приходить к этой мысли, – проворчал Конан. – Видит Кром, если я еще разумен, мне здесь точно нечего делать, тут у вас одни чокнутые живут! Мы к ним выползаем из пустыни, можно сказать, на карачках, еле живые от жажды и голода, а нас встречает мертвец, который тут же ни за что ни про что пытается пырнуть меня в спину! Потом заходим во дворец, набитый роскошью под самый купол, а внутри никого! Стол накрытый стоит, а едоки все попрятались. Только тени какие-то ползают и заглатывают спящих людей… – Конан пристально следил за стигийкой, и от него не укрылась ее внезапная бледность. – Ну?

– Что – ну? – спросила она, овладевая собой.

– Я ждал, что ты тоже дашь деру, сметая занавески и крича во весь голос, – сказал Конан. – Ну, как тот малый, которому я сейчас про тень рассказал.

Она пожала изящными белыми плечиками.

– А-а, так вот что за крики я слышала… От судьбы все равно не уйдешь, так много ли толку верещать подобно крысе в ловушке? Когда Тог возжелает меня, он просто придет за мной, и быть посему…

– Тог – это кто? – осведомился Конан подозрительно.

Стигийка наградила его долгим оценивающим взглядом, который почему-то заставил Наталу густо покраснеть и прикусить губу.

– Садитесь на диван, я вам расскажу, – ответила Талис. – Только прежде скажите мне свои имена.

– Я Конан из Киммерии, а это бритунийка Натала, – ответил Конан. – Наше войско разбили на границах Куша, так что мы с ней нынче в бегах… Знаешь, неохота мне садиться на этот диван. Так и кажется, что сзади тень подползает!

Стигийка мелодично рассмеялась и села, с хорошо заученной небрежностью вытянув стройные ноги.

– Не о чем беспокоиться, – сказала она. – Если Тог захочет, он вас возьмет, где бы вы ни были. Человек, о котором ты говорил – ну тот, что закричал и пустился бежать, – он ведь под конец испустил такой особый страшный крик, верно? И потом стало тихо, так?.. Надо думать, он в своем паническом бегстве напоролся как раз на то, чего тщился избегнуть… Я же говорю – от судьбы не уйдешь!