Конан в Венариуме

Снегопада не было уже несколько дней. И уже достаточно много людей утоптали дорогу. Хотя шагать по мерзлой земле, занесенной снегом, являлось не очень приятным занятием, но все равно более легким, чем, если бы дорога представляла собой непроходимое болото. Мелсер уверенно двигался вперед, готовый к возможному нападению диких животных или не менее диких людей.

Несколько всадников скакали к нему с севера. Их кольчуги позвякивали в такт копытам лошадей. Фермер, на всякий случай, поудобнее перехватил древко копья. Однако один из них миролюбиво помахал, а другой, коснувшись рукой края остроконечного шлема, сказал:

— Пусть Митра бережет тебя в пути, незнакомец.

— Пусть и вас он хранит, — ответил Мелсер.

Оба всадника еще раз помахали ему уже на ходу. Скоро цокот копыт стих вдали, и фермер побрел дальше своей дорогой, подгоняя вола.

Увидев Венариум, город, названный в честь форта, Мелсеру захотелось протереть глаза. Когда он посещал эти места в последний раз, то поселение было в разы меньше. Теперь же, оно выросло, по крайней мере, до размеров крупного городского рынка, где-нибудь в Гандерланде. Новые дома и склады появились, как грибы после дождя.

Когда фермер входил в городок, то встретил аквилонского рыцаря, который нес новое седло из шорной мастерской. Раньше здесь ничего подобного не существовало. По соседству, кузнец в кузнице подковывал лошадь. Та возмущенно фыркала, когда он забивал гвозди в ее копыта.

— Успокойся, моя красавица. Ты же знаешь, что это не больно, а я скоро управлюсь, — утешал ее кузнец, продолжая работу.

После его слов, лошадь действительно притихла. Так же, как и женщины, животные любили мужскую ласку.

Одна из жительниц города, выглядевшая слишком богатой, чтобы быть женой простого крестьянина, торговалась с хозяином лавки тканей из-за отреза парчи. Возможно, она приходилась женой другому торговцу, а может, даже офицеру, который вывез свою супругу с далекого юга. Лохматый киммериец, закутанный в шкуру барса, спускающуюся до колен, нес рубашку блестящего зеленого шелка. В такой не стыдно было бы предстать пре дворе короля Нумедидеса. Странным же образом варвары приобщались к цивилизации!

Завидев киммерийца, Мелсер сжал пальцы на древке копья. Но северянин пребывал отнюдь не в воинственном настроении. Радуясь покупке, он улыбнулся гандеру и пошел дальше. На лице фермера тоже невольно появилось подобие улыбки. У себя лесу, Мелсер не доверял варварам, после памятной встречи с юношей по имени Конан, хотя тот и не причинил ему явного вреда. Здесь же в Венариуме, даже взрослый дикарь казался не опасным.

Так считал Мелсер, пока не завернул за угол и не увидел пьяного вдребезги киммерийца. Варвар лежал на спине возле двери в таверну и смотрел на мир мутным, безразличным взглядом. Рядом с ним, валялся в луже блевотины светловолосый гандер. Фермер сокрушенно покачал головой. Может, Венариум и приобщал варваров к цивилизации, но также ввергал цивилизованных людей в варварство.

Пройдя мимо, Мелсер постучал в дверь к мельнику. У него он купил муки, в мешках из грубой холстины. Навьючив мешки на спину вола, фермер подстегнул животное, и оно покорно двинулось в путь. А как же иначе? Это всего лишь подневольная скотина. Вот Мелсер не раб и гордился своей свободой.

На углу он остановился, пропуская солдат, которые вели закованных киммерийских пленников к Форту Венариум. Они станут рабами либо здесь, либо на акилонских рудниках. Короткая их ждала жизнь. Короткая и невеселая. Различие между волом и варваром состояло в том, что первый никогда не пробовал вкуса свободы, а так — разница не большая.

В магазинчике, торговавшем всякой мелочью, Мелсер приобрел прекрасные железные иглы для жены. Эвлея извела все, что захватила из Гандерланда и поговаривала об изготовлении костяных. Он также купил ей пакетик с сухими лепестками розы, в качестве благовония. В вечно промозглой Киммерии, сушка цветков выглядела пустым делом.

Потом фермер собирался разжиться небольшим количеством приправ для улучшения повседневной пищи. Эти специи проделали долгий путь из Иранистана в Аквилонию, а после и сюда. Но, узнав их стоимость, он схватился за голову. Продавец лишь пожал плечами.

— А как по твоему? Я продаю товар, который сохранил от бандитов и жадности правителей. Поэтому ты платишь мне за все неприятности и поборы, произошедшие по дороге в эти края, — сказал он.

— А сам-то ты, сколько за них заплатил? — поинтересовался Мелсер.

— Безусловно, меньше, чем объявляю сейчас. И если подумаешь иначе, то ошибешься. Нигде в звездах не записано, чтобы я торговал себе в убыток, и мне неразрешено зарабатывать на жизнь, — объявил торгаш.

Он оставил Мелсеру время на размышления. Но фермер после такой откровенности был не расположен, спорить и препираться с ним, поэтому сразу спросил:

— А сколько стоит и есть ли перец с корицей в других лавках поблизости?

— Иди и ищи, друг мой. Пусть тебе сопутствует удача, — сказал продавец. Тебе повезет, если ты вообще их найдешь. Но если все же отыщешь и даже дешевле, чем у меня, то я возмещу тебе разницу в цене.