Конан. Путь к Трону

Какой-то всадник, заметив за могильной плитой гирканца, галопом въехал на холм. Когда же тот приблизился, Саботай выпрямился и выпустил стрелу. Кровь хлынула из раны, и получеловек, рухнув на землю, покатился вниз по склону, а лошадь без наездника скрылась в темноте. Издав победный крик, Саботай вставил в лук новую стрелу.

Два новых всадника попытались с вершины холма обрушиться на своих врагов. Одному это удалось, другого же настигла стрела Саботая. В агонии он было приподнялся в седле, но повалился, его нога застряла в стремени, и конь потащил своего поверженного седока по каменистой земле.

У ног Конана и Саботая, которые в пылу битвы незаметно передвинулись выше своего укрытия, копошился колдун, начищенные доспехи которого поблескивали при лунном свете. Думая, что старик от страха лишился рассудка, Конан попытался освободить ему путь к отступлению. Между тем трое врагов подъехали к колдуну, потрясая оружием. Копье колдуна, мелькнув в темноте, вонзилось в грудь ближайшего всадника, и тот откинулся на круп лошади. Поводья так натянулись, что лошадь, взвившись на дыбы, несколько секунд танцевала на задних ногах, а затем рухнула, придавив своего раненого седока к земле.

Два других наездника помедлили мгновение, взирая на упавшего, как вдруг ужас отразился на их обезьяньих мордах. Они увидели, как копье начало ходить из стороны в сторону, словно какая-то невидимая рука пыталась вырвать его из умирающего. Через мгновение оно высвободилось и полетело тупым концом в протянутую руку старого колдуна. С округлившимися безумными глазами всадники повернулись и поскакали прочь.

Конану не долго пришлось удивляться увиденному, так как очередной получеловек — на этот раз пеший — двинулся на него. Киммериец поднял отцовский меч и обрушил на своего противника страшный удар. Тварь удачно парировала и острием копья сбросила шлем Конана. Но огромный меч взвился вновь и перерубил древко пополам. Вскоре раненый получеловек пошатнулся, упал и с воем скатился с кургана.

По команде звероподобные существа отступили за холм, чтобы вновь сомкнуть там свои ряды. Конан поднял глаза и увидел, что Саботай вставляет новую стрелу. На вершине холма остался только один всадник. Он направлялся к могильному столбу, к которому была привязана принцесса. Когда он приблизился, девушка, которая во время битвы в страхе пряталась в высокой траве, вдруг с широкой улыбкой поднялась и крикнула:

— Рексор, ты пришел ко мне! Перережь только мои путы и отвези меня к тому, кого я люблю.

Рексор направил своего боевого коня к сгорающей от нетерпения девушке, которая протянула к нему руки, чтобы тот освободил ее. Но взгляд Рексора был мрачен и грозен; и, когда он поднял свой топор, холодно сверкнувший в лунном свете, принцесса неожиданно поняла, что топор нацелен в ее тонкую шею, а вовсе не на веревки, которыми она была связана. Ясмина инстинктивно упала на колени, и топор с силой врезался в старинное надгробие. В этот самый момент стрела Саботая со звоном ударилась о шлем Рексора, и мрачный всадник с проклятиями отступил.

Короткое мгновение непобедимая троица наслаждалась передышкой. Саботай, подойдя к Конану со старинным мечом в руке, сказал, что он уже выпустил свою последнюю стрелу. Колдун тем временем взобрался по склону, потрясая заколдованным копьем, которое достигло цели и вновь возвратилось в его руки.

— Не говорил ли я вам, что еще кое-что умею? — хихикнул он.

— Готовься! — неожиданно крикнул Саботай. — Они снова возвращаются!

Оставшиеся в живых стражники спустились с возвышенности и ровной шеренгой начали новое наступление. Они не спеша поднимались по склону, желая выманить кучку защищавшихся из-за надгробных плит королей, которые служили им укрытием. На полпути они остановились, словно в нерешительности.

— Атакуй! — прокричал Саботай. С копьем в руке он был готов уже выскочить вперед и сразиться со странными существами, медленно приближавшимися к ним.

Но Конан охладил его пыл.

— Их замешательство притворно. Я боюсь, что это ловушка, — проворчал он. — Оставайся наверху. У нас есть преимущество в позиции.

Через минуту вновь раздался бешеный звон мечей. Конан с ходу зарубил одного стражника, но почувствовал, что его левая рука ранена. Копье Саботая вонзилось в горло второго получеловека, однако, как только тот упал, другой схватился за древко, вырвал его из руки гирканца и нацелился окровавленным острием. Саботай отскочил, но, споткнувшись о камень, потерял равновесие и упал. Прежде чем он успел подняться, стражник вновь бросился на него с его же собственным копьем. Копье скользнуло по панцирю гирканца и воткнулось в землю. Тогда стражник выхватил тяжелый меч, чтобы нанести смертельный удар, но дротик колдуна уже просвистел в воздухе, угодив прямо в сердце получеловека.

Как и раньше, дротик выдернула из тела убитого какая-то невидимая сила и вернула тому, кто его выпустил. Заколдованное оружие полетело вновь, чтобы убить еще одного стражника. Третий в ужасе бросился обратно к возвышенности, но земля подалась под ним, и он, визжа, упал на колья рва.