Конан храбрый

Фаруш вытащил сабля, несколько протрезвев при виде участи его друга. Конан увидел страх в его глазах, но в его позе и сжимании рукоядке чувствовалась решимость драться даже с таким противником.

Мишрак хочет занть, жкаким образом Лорд Акмаи управляет такими людьми, подумал Конан. По этому случаю , это интересно и мне.

Тем временем, девушка привела свою одежду в порядок. И набрала воздуха. Конан проклял все. Со своего места он мог заставить ее замолчать, только убив ее, чего он не мог сделать.

Мгновением позже , девушка освободила легкие с диким криком.

"Помогите! Помогите! Стража! Воры в конюшне! Помогите!"

Затем повернулась и убежала. Фаруш решил, что тревога подана и тоже ретировался, с саблей в руках.

Конан повернулся к Иллиане. "У тебя случайно не найдется заклинания, чтобы удалить нас от сюда?"

Иллиана нахмурилась. "Я не способна поднять в воздух нас всех. Лошадей точно, нет. А они нам нужны, чтобы опередить-"

"Черт бы тебя побрал, женщина! Сейчас время для подшучиваний? Да или нет?"

"Да. Если бы ты мне дал немного времени и придержал приследователей."

Конан взглянул на двери конюшни. Они выглядели достаточно крепкими, чтобы долго выдерживать удары тарана и огонь. Вряд ли люди Ачмаи подожгут конюшню над головами собственных лошадей.

Конан наклонился за Дессой и махнул головой в сторону конюшни. "Внутрь и быстрее."

Дверь со скрипом захлопнулась. Темнота поглотила их. Конан поискал засов. Когда он задвинул его , снаружи забарабанили руки.

За ним появилось слабое изумрудное сияние. Он обернулся, чтобы увидеть Камень сияющий на запястье Иллианы. Она сняла тунику.

"Что именем Эрлика-?"

Иллиана отбросила одежду и обнажила зубы в улыбке. "Ты никогда раньше не слышал, что необходимо обнажаться перед произнесением заклятья?"

"Я видел достаточно женщин, произносивших заклятия раздевшись, но они несколько отличались от твоих."

"Прекрасно, Циммериец, в моей компании ты с каждым днем узнаешь все больше и болььше о магии."

"Желаю я этого или нет!"

Конан прислушался к шуму за дверьми. Раздавались крики, проклятья, шелест обнажаемых сабель. Несколько человек пытались прокричать приказы. К моменту, когда он понял, что перед ними нет мгновенной опасности, Иллиана уже не оставила на себе ничего, кроме Драгоценности на запястье и покрытого резными рунами браслета из слоновой кости.

Изумрудный свет растекался по ее светлой коже, придавая оттенок бронзы долго лежавшей на дне моря. Она могла быть богиней Атлантиды, поднявшейся из волн моря, чтобы поразить тех, кто разрушил ее город.

Конан обнажил кинжал и пронесся вдоль ряда стойл, разрубая путы и открывая двери загонов. Ко времени, когда все лошади были освобождены, Иллиана стояла у своего скакуна, добавив к браслету и Камню нетерпеливый взгляд.

"Все, что я мог здесь сделать, сделано. Пора уносить ноги."

Конан водрузил Дессу на шею своего коня и взлетел в седло. Иллиана подняла Драгоценность и забормотала.

"Хаос, трижды проклятый, услышь наши молитвы-" дальше последовало нечто в два раза более долгое и на незнакомом Конану языке, знать который у него не было никакого желания.

Порыв ветра взметнул солому и купы сена, поднял над головой Конана и бросил все это в огромную кучу в угол сарая. Будто ударенная кем-то опрокинулась жаровня, разбрасывая горящие угли на солому. Пламя взметнулось по куче сена, лизнуло стены, заляпаные навозом и прыгнуло к потолку.

Иллиана сжала руку с кольцом в кулак и опустила ее как кузнец кувалду . двери конюшни развалились как от удара тарана.

"Хияяяяя!"

В этом крике Конана слились боевые кличи полдюжины рас, когда он врубился своим конем в ряды людей Ачмаи. Его сабля прыгала и сверкала в огне, нанося удары то с одной то с другой стороны.

Его успехи были не велики, так как скакун оказался не приучен к войне , а кроме того тащил на себе двоих. Но это мало значило, так как враги сразу разбегались , как только он достигал их. Многих скосили бревна взорвавшихся дверей конюшни. Остальные могли воевать против людей, но не против магии. Появление Обнаженной Иллианы в изумрудном огне их добило.

Двор быстро опустел. Иллиана сделала три круга по нему, выкрикивая еще какие-то древние слова, прежде чем снова из Камня появился огонь. Он ударил один раз , дважды по обеим петлям и замку на воротах. С каждым ударом огня, металл начинал дымиться, затем плавился и стекал вниз. Последний удар обрушил ворота, как мальчик, толкнувший песочный замок.

Конан и Иллиана пронеслись над дымящимися руинами ворот и исчезли в ночи.

Они спешились примерно посередине пути до их встречи с Раиной и Массоуфом, чтобы дать отдых лошадям и посотреть нет ли з аними погони. Конан ни чего не услышал.

"Те немногие лошади, которых успели вывести, повреждены. Еще меньше пригодных для погони."

"Они не придет за мной?" наполовину разгневанно, наполовину облегченно спросила Десса.

"Без лошадей и с их начальником, храпящим так, что его не разбудит землетрясение? Они - люди , не колдуны.!" прорычал Конан.

"Она - колдунья," указала Десса на Иллиану. "А ты своего рода е солдат. Зачем вы увезли меня из Поместья?"