Конан идет по следу

Оно располагалось шагах в шестидесяти от стены, как раз напротив большой трещины в ней. Рядом высилась здоровенная башня с полуобрушенной верхушкой. Она почти полностью прикрывала старый храм от солнечного света. С улицы можно было рассмотреть только угол здания. Очертания вросшей в землю каменной кладки говорили о невероятной древности здания. О таких в самом деле не памятуют и самые почтенные мудрецы. Побитые непогодами серые стены, казалось, не таили ни малейшей угрозы, а от рельефов и впрямь осталось немногое. Вот и поди пойми, какому богу здесь поклонялись паломники.

Мадезус внимательно осмотрел здание сквозь щель, потом уверенно указал на него Конану с Кейлашем. Киммериец первым пролез в трещину. Низкая стена едва доходила ему до плеч. Он зорко обежал взглядом близлежащие дома, но ничего угрожающего не заметил. Конан помахал спутникам, и скоро те присоединились к нему.

Жрец едва слышно обратился к воителям:

– Друзья мои, если вам нужно будет что-то сказать, лучше шепчите. Когда мы войдем, я двинусь первым. Если мы найдем жрицу, заклинаю вас, не смотрите ей в глаза. Ее взгляд таит в себе страшное искушение: поддаться ему – верная смерть. Она безжалостна, как ядовитая гадюка. Я постараюсь насколько возможно защитить вас с помощью амулета… Конан кивнул и спросил:

– Как же ты собираешься ее прикончить?

– Все дело в амулете, – по-прежнему чуть слышно ответил Мадезус. – Помните его свет? Так вот, это был всего лишь слабенький отблеск. Настоящий же Свет рассеет мутари, как утреннее солнце рассеивает тлетворный туман. Ваши мечи могут рассечь ее плоть, но в ней нет ни истинной жизни, ни крови, способной пролиться. В книгах сказано, что сталь может поразить лишь мутари, в жилах которого течет настоящая кровь. Я не знаю, как это истолковать. Насколько мне известно, мутари по самой природе своей живой кровью не обладают… А вот от света у нее нет иного спасения, кроме как в бегстве. Если она попытается ускользнуть, остановите ее. Это возможно, хотя она способна ранить вас и даже убить. Меня она коснуться не сможет: амулет не подпустит ее. Вот почему я должен идти впереди. Если мы загоним ее в угол, ей конец. Мы не должны оставить ей ни малейшей лазейки!..

Кейлаш зло скрипнул зубами и выругался вполголоса:

– Да повылазило б им, тварям поганым!.. По мне, лучше уж с голыми руками на туранскую орду, чем вот так лезть в логово этой львицы, заранее зная, что все равно ничего с ней поделать не можешь…

Конан кивнул и пробурчал что-то, соглашаясь. Кто-кто, а он хорошо понимал, как чувствовал себя горец.

Мадезус и двое воителей пошли по еле видимой дорожке и остановились перед массивной каменной дверью. Конан на всякий случай обошел храм кругом. И убедился, что у него было не четыре стены, как казалось с улицы, а пять, притом все разной длины. А вот вход – всего один, и к нему вело пять широких низких ступеней. При ближайшем рассмотрении выяснилось, почему храм так долго простоял относительно невредимым. И ступени, и стены были вытесаны из крепчайшего серого мрамора. Время и стихии лишь нарушили глянцевую полировку, но глубоких трещин и сколов в твердом камне виднелось совсем немного.

Конан указал на дверь, и Мадезус кивнул. Киммериец взошел по ступенькам и пригляделся к двери. Удивительное дело – никаких ручек не обнаружилось. Дверь была около десяти футов высотой – полтора его роста и почти такой же ширины. Сам храм был невысок, крыша располагалась всего в нескольких футах над дверью. Может, оттуда удастся проникнуть внутрь?..

Кейлаш вместе с Конаном начал искать вход, а Мадезус остался оглядываться по сторонам. Даже здесь, на самом пороге храма, он не чувствовал присутствия Врагини, и это настораживало его. Он сосредоточился, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь след Зла, но усилие не увенчалось успехом. Он уже задумался, не ошибся ли он в выборе здания. Или, как предупреждал мудрый Калетос, Зерцало и сны направили его по ложному следу?.. «Нет, – сказал он себе и отмел все сомнения прочь, – Я правильно определял место. Я не мог ошибиться. Просто она воспользовалась каким-то позабытым искусством и сделала этот камень непроницаемым для моего духовного зрения».

Несколько минул прошло в усердных поисках входа, но воители так ничего и не обнаружили. Конан хотел уже предложить как следует навалиться на дверь и попробовать ее высадить, но в это время из-под верхней ступени, слева от двери, раздался звонкий щелчок. Потом послышался негромкий скрежет, и каменная дверь начала отползать вправо. Конан различил в полу узкое углубление, по которому она скользила. А с той стороны двери торчала массивная бронзовая рукоять.

Кейлаш мгновенно отскочил прочь, прижимаясь к стене и держа меч наготове. Конан поступил так же, только отпрыгнул в противоположную сторону. Мадезус сунул руку за пазуху, снял с шеи амулет и намотал на руку цепочку. Вот теперь он ощущал присутствие Врагини, отдаленное, но вполне явственное. Оно исходило из раскрытой двери, точно доносимый сквозняком запах трупного разложения.