Конан и повелитель молний

– Ты разве не слышал? Наша Кэрли отныне верная последовательница культа Молчащих и Жующих. Их девиз – «К совершенству через травоедение». Ей предстоит в безмолвии поглотить ровно тысячу двести тарелок зелени, триста из которых она уже употребила. Тогда она в точности познает, как устроен этот мир, получит ответы на любые вопросы…

– И отрастит вымя, как у коровы, – вполголоса, однако достаточно отчетливо проговорил Конан. Оскорбленная до глубины души девушка запустила в него огрызком яблока, но промахнулась. Аластор изобразил праведное возмущение:

– Дорогая, как можно! Ты публично нарушаешь первую заповедь собственной веры! Да не отвлекут тебя насмешки невежд от великого и достойнейшего в мире занятия – тщательного пережевывания гнилой чечевицы. На вот, съешь листочек, успокойся, подумай о вечном.

Кэрли взвыла. Похоже, любящие друзья задались целью довести ее до белого каления. И Малыш туда же! Что за омерзительная штука жизнь!

Ее мучения оборвало чье-то вежливое покашливание. Общество недоуменно оглянулось, ибо к ним никто не подходил, а кашель раздавался совсем рядом. Джай внезапно насторожился и сделал остальным знак, приказывающий держать язык за зубами. На его лице появилось странное выражение – недоверчивое и предвкушающее.

– Я пришел говорить с человек, которого называть Джаем Пронырой. Это есть ты?

Существо не дотягивало ростом даже до трех локтей, зато самоуверенности в нем с избытком хватало на всю Компанию. Оно не относилось к роду людей, хотя на первый, и любой другой взгляд смахивало на низкорослого, весьма бойкого старика, выряженного в одежду ярких красных и зеленых тонов. Сморщенную физиономию, похожую на перепеченное яблоко, украшали длинные висячие усы, пышная бородища и маленькие, азартно блестящие глазки. Из-за оттопыренных ушей торчали длинные жидкие пряди дымчатого цвета, окружавшие блестящую лысину. В ожидании ответа создание нетерпеливо притоптывало носком дорогого сапога из пестрой змеиной шкуры с россыпью мелких кристаллов фионита на отворотах.

Глянув на эти роскошные сапоги, Аластор испытал мимолетный приступ зависти. Он сам давно мечтал купить такие, да вот беда: они нигде не продавались. Договариваться же с мастером-сапожником напрямую он не решался, ибо между ним и сородичами сегодняшнего визитера имелась застарелая неприязнь, вспыхнувшая после таинственного исчезновения некоего ожерелья. Со времени этого досадного происшествия минуло немало лет, однако Аластор подозревал, что память у бывших владельцев драгоценности долгая. Никогда не забывая причиненных им обид, они могли потерпеть с возмездием как сто, так и двести лет, однажды сполна отомстив наследникам былого врага. Они жили намного дольше людей, что неудивительно – они ведь относились к роду подгорных карликов или, как их еще называли, двергов, гномов.

– Он самый, – Джай кивнул. – Чем… – он запнулся, сглотнул и выдавил: – Чем обязаны, почтеннейший?

Ему пришлось быть вежливым – рисковать ссориться с гномами мог только безумец, решивший как можно быстрее и болезненнее свести счеты с жизнью.

В Шадизаре горному народцу принадлежал целый небольшой квартал, расположенный на восходной окраине города. Звалось это местечко Чамган и представляло из себя пять довольно уродливых домов с наглухо зарешеченными окнами, обнесенных высоченной стеной, сплошь усеянной поверху острыми железными опилками. Даже самые заядлые городских хвастуны не отваживались заикаться, что побывали внутри Чамгана, тем более – совались в выкопанные под ним подземелья. Впрочем, приглашенных в гномский квартал людей можно пересчитать по пальцам – этой сомнительной части не удостаивался почти никто.

Гномы, поселившиеся в Шадизаре с полтысячелетия назад, явились из-под Кезанкийских гор, где пряталось одно из их королевств. Поначалу, пока Чамган не стал достаточно укрепленным, они предпочитали не иметь никаких дел с людьми. Затем под стенами, как поганки после дождя, начали вырастать лавки – оружейные и ювелирные. Нынче гномы вели обширную торговлю через Дорогу Королей, давали деньги в рост, тайком скупали краденое и по-прежнему оставались накрепко замкнутой от посторонних глаз общиной, живущей по своим законам. В городе они появлялись крайне редко и только при очень большой необходимости.

Зачем одному из них могла понадобиться ничем особенным себя не прославившая шайка из «Уютной норы» – Джай совершенно не представлял. Однако, как любой в Шадизаре, твердо знал: где гномы – там золото. Если этот недомерок желает что-то предложить, Проныра не намерен упускать подвернувшийся шанс.

– Меня называть Альбрих, – коротко представился обитатель Чамгана и, не дожидаясь приглашения, вскарабкался на скамью. Кэрли с откровенным любопытством разглядывала невиданного гостя, Аластор на всякий случай отодвинулся в тень, Конан скривился и пересел подальше. Ему уже доводилось сталкиваться с подземными племенем, и нельзя сказать, чтобы эти встречи заканчивались мирно.

Гном подозрительно изучил сидевшую за столом компанию и повернулся к Джаю, скрипуче осведомившись:

– Они есть ваши люди?