Конан и день льва (CB)

— Откуда они здесь взялись? — с недоумением подумал он. В Приграничном легионе, которым он командовал, туранских подразделений не было. По слухам, большой отряд туранских наемников был в Западной армии генерала Амулия Прокаса, прикрывавшей левый фланг Приграничного легиона. Киммериец попробовал было объяснить туранцам, что он генерал Конан Канах, командир Приграничного легиона, но солдаты заподозрили в нем лазутчика. Был вызван дежурный офицер, который, после долгих препирательств, отвел его к командиру. Тогда и выяснилось, что этот командир занимает его собственный кабинет. Войдя туда, Конан увидел сидевшего за столом туранца одних с ним лет. Его широкоскулое и узкоглазое лицо, до черна загоревшее на солнце, показалось ему знакомым. Тот поднял голову и сделал знак дежурному офицеру, что он может быть свободным.

Когда дверь за ним закрылась, командир туранского отряда поднялся из-за стола и сделал несколько шагов навстречу Конану, раскрыв широкие объятия:

— Ну, здравствуй, Конан — киммериец! — сказал он гортанным голосом, приветливо улыбаясь. — Сколько же мы не виделись? Лет пятнадцать, а то и восемнадцать, не меньше.

— Сагитай! Это ты! Не может быть! — вскричал киммериец, сжав в железных объятиях своего бывшего соратника на службе у Йилдиза, с которым в свое время крепко сдружился.

Но рассказ Сагитая о том, как он здесь оказался, привел его в уныние. Выяснилось, что еще до отъезда Конана из Велитриума Амулий Прокас отправил его сюда с приказом заменить полк боссонских лучников, который теперь вместе со всем Приграничным легионом вливался в армию Прокаса.

— Ну, каков подлец! — взревел киммериец, ударив могучим кулаком по столешнице. — Значит, он все продумал заранее и выпускать меня из Тарантии не собирался.

Он коротко рассказал приятелю, как с ним поступил король, и о своем побеге из Железной Башни, не назвав, правда, кто помог ему выбраться на свободу. После рассказа Конана на невозмутимом лице туранца явственно обозначилось волнение.

— Все это очень плохо. Будь здесь твои боссонцы, проблем бы не возникло, — сочувственно глядя на Конана, произнес он, — но для моих солдат твое прославленное имя — пустой звук. В любой момент может прийти указ короля о твоем аресте и я ничего не смогу сделать. Пока есть время, тебе надо уходить.

— Но куда? — почти выкрикнул Конан. Он почувствовал себя загнанным волком, которого со всех сторон обложили охотники. Его надежды отсидеться в Велитриуме рухнули, а в любом другом городе или селении Аквилониии его сразу же арестуют королевские ищейки.

— Есть только один путь, — твердо сказал Сагитай, — через Пустоши пиктов к западному побережью. Там ты будешь в безопасности, а любой проходящий мимо корабль доставит тебя в Зингару, Аргос или Шем, где ты можешь укрыться от гнева Нумедидеса.

— Да уж, — вымучил из себя невеселую улыбку Конан, — в любом из этих государств, где пока не забыли баррахского капитана Амру, меня повесят еще скорее. Но пожалуй, ты прав, другого выхода, как только уходить на западное побережье, я тоже не вижу. А там попробую вернуться к профессии пирата. Надеюсь, в Баррахском братстве меня еще помнят.

Глава вторая. Плен

Конан бежит из Аквилонии через владения пиктов, но попадает к ним в плен. Убив вождя, он совершает побег, добирается к западному побережью и там натыкается на форт, в котором зингарский граф со своей племянницей Белез и ее служанкой Тиной, прячется от преследующего его стигийского колдуна Тот Амона. Одновременно к форту подходят два пиратских корабля с враждебно настроенными друг к другу капитанами Зароно и Стромбанни из-за поисков сокровищ пирата Транникоса, спрятанных где-то здесь на побережье. В это время сюда же подходит войско пиктов, преследующее Конана. Происходит жестокое сражение, в ходе которого форт сгорает и погибают все, кроме киммерийца и женщин, а графа настигает стигийский колдун. Конан, сумевший найти сундук с сокровищами Транникоса, становится капитаном одного из пиратских кораблей «Кровавая рука» и вместе с Белез и Тиной отправляется в Зингару.

Р.Говард, Лайон Спрэг де Камп «Сокровища Транникоса».