Читаем Конь Юлий и Сокровища Клеопатры (СИ) полностью

Потом возникает образ Юлия с той же гитарой, распевающего "Очи чёрные".

ЖЕРЕБЁНОК ЮЛИЙ

Поцелуй меня, ты мне нравишься, поцелуй меня - не отравишься! Поцелуй меня, потом я тебя, потом вместе мы расцелуемся.

КОНЕЦ ВИДЕНИЯ

НАТ. ДВОР ПЕРЕД ЗАГСОМ - УТРО

Кобыла плачет и крестится, показывая копытом в небо. Отец Юлия машет хвостом и демонстративно отворачивается. Кобыла ластится к нему. Вдвоём они садятся на скамейку перед зданием загса. Кобыла оборачивается и зовёт Юлия. Он стрелой бежит к ним. Отец берёт брыкающегося Юлия и силой заворачивает, как младенца, в пелёнку.

ЖЕРЕБЁНОК ЮЛИЙ

Помогите! Изверги-родители счастливого детства лишают.

Конь смазывает клеем БФ соску и затыкает рот сыну. Семья заходит в здание загса.

ИНТ. РЕГИСТРАЦИОННЫЙ ЗАЛ ЗАГСА - УТРО

Длинный стол, на котором располагаются две большие вазы с торчащими из них дощечками. На одной вазе написано: "Имена жеребцов", на другой - "Имена кобыл". В конце стола на пуфике в позе лотоса сидит ПИФИЯ. Это средних лет дама с черными спутанными волосами, одета в ночную рубашку в горошек. Под правым глазом фингал. На груди табличка с надписью: "Спокойствие! Все претензии к богам!"

Рядом располагается старый ПИСАРЬ в очках, который записывает в книгу регистрации выбранные родителями имена для детей. Над пифией висит портрет с надписью "Гай Юлий Цезарь".

Перед родителями Юлия небольшая очередь на регистрацию - две пары лошадей: гнедая кобыла с белым жеребцом и чёрные кобыла с чёрным жеребцом. На руках у матерей спеленатые маленькие жеребята. Белый жеребец вытаскивает дощечку из вазы и протягивает пифии. На дощечке в её руках материализуется надпись. Пифия протягивает дощечку писарю. Тот читает вслух и записывает.

ПИСАРЬ

Альтаир.

Гнедая кобыла целует своего сына. Жеребёнок улыбается.

Чёрный жеребец достаёт другую дощечку.

ПИСАРЬ

Буцефал.

Чёрный жеребец радостно вертится вокруг своей оси с сыном, потом подбрасывает его вверх, ловит и целует.

Отец Юлия достает дощечку с именем. Мать Юлия с нежностью улыбается мужу и прижимает к себе... пустой свёрток.

Сбежавший Юлий ставит передние ноги на стол и заглядывает в вазу. Обеими передними ногами он вытаскивает залипшую пустышку изо рта.

ЖЕРЕБЁНОК ЮЛИЙ

Это меня типа сейчас назовут одним из этих имён? А что это за дядька на стене висит? А чего это за тётка такая? Я что она делает? И почему у неё фингал под глазом?

От его голоса все лошади пугаются и начинают носиться по комнате.

От топота портрет Цезаря падает со стены на голову пифии. Она трёт вскочившую шишку и передаёт портрет писарю. Тот читает и записывает.

ПИСАРЬ

Гай Юлий Цезарь.

Отец Юлия скрежещет зубами и сверкает глазами от ярости. Мать Юлия оседает на пол в глубоком обмороке. Юлий радостно скачет вокруг них.

ИНТ. МАСТЕРСКАЯ - УТРО

Длинное помещение разделено пополам столом, за которым сидят ЖЕРЕБЯТА. Все внимательно слушают ржание ЖЕРЕБЦА-НАСТАВНИКА.

Юлий сидит в самом конце стола и шлифует напильником подкову. Напротив него сидит юная БЕЛАЯ КОБЫЛА с голубыми глазами. Периодически Юлий останавливается, театрально вздыхает, ловит взгляд блондинки, подмигивает и продолжает орудовать напильником. Кобыла улыбается ему в ответ и Юлий начинает быстро орудовать передними копытами - подкова в них превращается в стрелу с нанизанным на ней сердцем.

Жеребец-наставник подходит к Юлию, хватает того зубами за ухо и начинает трясти из стороны в сторону. Юлий мотается, как флаг, орёт от боли и испуга.

ЖЕРЕБЁНОК ЮЛИЙ

Помогите! Хулиганы ушей лишают!

Жеребец от изумления разжимает зубы - Юлий падает.

ЖЕРЕБЁНОК ЮЛИЙ

Вот блин, опять проговорился.

Все жеребята с испугом отскакивают от Юлия. Он зажимает себе рот передними копытами и на задних ногах выбегает из класса.

ТИТР:

Прошёл год

НАТ. БЕРЁЗОВАЯ РОЩА - УТРО

Юлий лежит на поляне перед молодым дубом и рассуждает.

МОЛОДОЙ ЮЛИЙ

Что за жизнь пошла?! Ни тебе слова молвить, ни на двух ногах походить. А чем я хуже этих двуногих, что людьми называются?! Зубы - мечта стоматолога, глаза - словно вселенные, а голос! Голос такой, что любая оперная певица от зависти сдохнет. А они: "Молчи, да молчи!". Зачем тогда вообще жить?! Нет, надо добиться справедливости. Говорят, в городе суд есть. Вот пойду и подам жалобу!

Молодой дуб разворачивается к жеребёнку другой стороной. Там небольшое дупло, которым говорит дерево.

МОЛОДОЙ ДУБ

Ей, братан! В город собираешься?! А не купишь мне там колоду карт, да три напёрстка. Очень нужны! Я свой бизнес хочу открыть...

Юлий вскакивает на ноги и отбегает на пару шагов от дерева.

МОЛОДОЙ ЮЛИЙ

(заикаясь)

Т-тт-ты гговориттть умммеешь?

МОЛОДОЙ ДУБ

Чего перепужался-то! Самому болтать можно, а другим нет?! Где тогда демократия и конституционное равенство?!

МОЛОДОЙ ЮЛИЙ

Я - ладно! Как-никак из животного мира! Но чтобы какой-то сорняк разговаривать умел!

МОЛОДОЙ ДУБ

Не надо хамить! Я тебе не сорняк, а вполне оформившийся дуб со своими собственными, между прочим, особенностями.

Дуб показывает распечатанный психологический профиль.

МОЛОДОЙ ДУБ

Ещё не известно, кто умнее - скотина всякая или лучшие растительные умы!

МОЛОДОЙ ЮЛИЙ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза