Кому Новый год, а кому...(СИ)

Но глядя на невозмутимые лица подчиненных, она поняла, что с обходчиками бабы договорились загодя. И после разгрузки курганского поезда вся компашка отправилась праздновать Новый год, решив, что с посылками за час-другой во дворе ничего не станется. Да, видимо, увлеклись попойкой.

— Сколько обходчиков было?

— Трое: Колька с Генкой Стикановы и дед Митяй.

— На этих братьях клейма поставить некуда: пройдохи и горлопаны. А дед Митяй так и вовсе алкоголик!

— А че они не люди? — ехидно возмутилась Юлька. — Имеют законное право на отдых. Так в нашей Конституции родная партия записала.

— Не путай партию в свои грязные делишки! Не хватало ещё до антисоветчины докатиться, — рявкнула Галина. — И сколько же эти горе-кавалеры здесь проторчали?

Женщины вновь переглянулись.

— С полчаса, наверное. Потом я их выпроводила, — пояснила Валентина. — Уж больно жадные до чужой выпивки оказались, а предложили помочь с посылками, так носами закрутили. И на фига их поить? После мы решили: ещё по стопарику и всё… но как-то расслабились.

— Расслабились! Одну аж мешками насмерть придавило, другая ворота забыла закрыть — чуть всех под монастырь не подвела.

— Ворота я закрыла, — отрезала Валентина. — Ещё и цепью обмотала, чтобы не громыхали.

— А Вася сказал, что они были настежь распахнуты!

— Не знаю, чего он там наговорил, но точно помню, что ворота закрывала. Чуть пальцы не отморозила, потому что рукавицы в карманах фуфайки оставила, а я выскочила в чем была.

"Стоп! В чем была…" — Галина посмотрела на грязные халаты подопечных и натянутые поверх замызганные телогрейки.

В сортировочном цеху на первом этаже было холодно.

— А перед кем это Зинка форсила в новой кофточке? Ведь не перед дедом же Митяем?

Женщины только обескуражено развели руками.

— Не знаем… точнее, не помним. Когда с нами сидела, была в халате и телогрейке.

И тут Альбина в голос разревелась.

— Мы же с Зинкой из одной деревни. Что я теперь тете Любе скажу?

— Не голоси — по нервам бьет, — с досадой глянула на неё Юлька и тут же задумчиво пробормотала: — Зинка и не пила-то практически. Щемилась что-то: металась как кошка угорелая то в туалет, то на улицу покурить…

Галина негодующе фыркнула.

— Выходит, она на трезвую голову разделась и, несмотря на холод, решила прилечь отдохнуть на транспортер как раз под дыркой, откуда мешки падают?

— Выходит, что так, — пожала плечами Валентина, — Ну, говорю же, прикорнули малость, пока Кузьминишна не разбудила. Мы и милиции также сказали: хоть пытайте — нечего сказать. Забористая червивка оказалась, да ещё с самогоном…

По её телу прокатилась крупная дрожь.

— Бр-р-р! Говорила же мне мама — никогда не мешай самогон с вином!

Галина свирепо смотрела на маявшуюся с похмелья обнаглевшую троицу. У неё в голове не укладывалось, как можно настолько безответственно относиться к работе.

Сама Галина начала трудовую биографию ещё при Сталине. Даже тридцать лет спустя женщина хорошо помнила, как её в торжественной обстановке принимали в рабочий класс. И тогда напутственные речи своих наставников она восприняла как руководство к действию. Девушка постоянно перевыполняла план и часто занимала первые места в соцсоревнованиях. В двадцать пять лет её уже приняли в кандидаты, а через год и в члены КПСС. Портрет Галины уже несколько лет висел на красочном стенде "Ими гордится наш город" в сквере у железнодорожного вокзала. В свое время она вышла замуж за экспедитора Колю Веткина, и не прошло пяти лет, как молодая семья получила двухкомнатную квартиру в новенькой хрущевке.

В общем, грех жаловаться, удалась рабочая биография у Галины Викторовны.

Советская власть знала, как поощрять подобных людей: премии, ведомственные детские сады, больницы, профилактории, дома отдыха, туристические поездки за счет предприятия. Всё это было вполне доступно любому работнику… если он, конечно, соблюдал дисциплину и не упивался на работе вдрызг, как это сделали Валентина, Юля и Альбина. "Совсем разболтались, шмары бесстыжие — нянчатся с ними, как с тухлыми яйцами, вместо того, чтобы гнать в шею! Сталина на них нет!"

— Как Зина оказалась в вашей смене?

Сортировщицы только безразлично пожали плечами.

— Вроде бы Людка Климова в деревню к своим рванула и попросила Зинку на вторую смену остаться. А нам чё? Да хоть поселись она здесь — ни жарко, ни холодно!

И что с этих пьяниц взять? Пожалуй, что-нибудь вменяемое о происшедшем ЧП она могла услышать только от дежурного диспетчера Татьяны.

Перед тем как подняться на второй этаж, Галина прикрикнула на женщин.

— Хватит дурака валять!

— А мы чё? Менты здесь всё шмонали. Сказали: сидеть тихо и не мешать! Сейчас начнем… вот докурим!

— Я вам докурю! А ну-ка быстро зады подняли!

Каморку за стеклянной перегородкой, где обычно сидел дежурный диспетчер, сейчас занимала милиция. Сортировщицы газетного цеха что-то наперебой рассказывали внимательно слушавшему мужчине в штатском.