Компромисс

– Конечно не пидор, – с едва сдерживаемым смехом согласился Максим. – А вполне себе состоявшийся гей. Люблю тебя, идиота.

Щёки Лёшки вспыхнули. Он порой смущался как вчерашний девственник от простых признаний. Сосать он, видите ли, не стеснялся. А от банального «люблю» раскраснелся как девица.

– Пусти, – пробухтел Орлов, отворачиваясь. – Еда остынет.

– Не пущу, – с улыбкой ответил Максим.

Плевать на еду. Тут дела поинтересней.

И он наклонился, находя губы упрямого Лёшеньки, который решил повредничать и попытался уйти от поцелуя. Но не тут-то было.

Максим не сказать, что был сильнее, но тоже умел проявить настойчивость. Когда хотел. А сейчас он совершенно точно хотел.

***

Максим нечасто бывал у своих родителей в последние годы. Они жили за пару тысяч километров от столицы. И выбираться к ним удавалось порой не чаще раза в год. Созванивались, конечно, периодически. Но это всё же не то.

Возможно, именно потому он так и прикипел к Орловым. Таисия Сергеевна, или просто Тая, и Дмитрий Александрович, конечно, не заменили Максиму семью, но за прошедшие годы стали его очень близкими людьми.

Они оба были ещё довольно молодыми, Лёшку родили на первых курсах института, и на самом деле не так далеко ушли от своего ребёнка по менталитету и поведению. Тая и Дима, как они сами попросили себя называть, гораздо легче и быстрее приняли отношения Максима и Лёши.

Фадеевы были старше и более советской, что ли, закалки. Смирились, конечно, со временем. Но всё равно со скрипом. Может это и было одной из причин, почему не тянуло Максима их часто навещать. Не простил их, наверное, до конца. Хоть и сгладилось всё с годами.

А вот к Орловым он всегда был рад заскочить. Зачастую даже и без Лёшки, если тот был занят.

Дима работал инженером, но увлекался филателией. И Максим мог вместе с ним часами разглядывать марки. Тая и Лёшка лишь закатывали глаза, совершенно в одинаковой манере, называя их скучными дедами.

Таю, в её сорок два, сложно было назвать взрослой женщиной. Она смеялась совершенно как девчонка. И когда улыбалась, выглядела не старше тридцати.

Лёшка был её точной копией. Разве что в мужском теле. Но и чувство юмора, и характер, и смешливые голубые глаза у них были совершенно точно одинаковыми. Как и забавный по своей форме нос. Который не портил их обоих.

И она, как и её любимый Лёшенька, всеми фибрами души явно обожала Максима. Дима порой шутил, что если бы не пятнадцать лет разницы и Орлов-младший, то увёл бы Фадеев Таисию из семьи.

Конечно, это всё было лишь шуткой. Ничего, кроме материнской любви, мама Лёши к Максиму не испытывала. Но была она ещё и отличным другом.

Поэтому Максим и любил её баловать. Всегда старался найти любимые гортензии. Независимо от времени года.

Вот и сегодня заставил Лёшку провезти его по трём цветочным магазинам, прежде чем нашёл нужное.

Орлов только ворчал, что ему-де таких знаков внимания не оказывают. На что Максим напомнил тот единственный раз, когда по дурости решил подарить цветы любимому мальчику.

Ему всю морду лица отхлестали розовыми шипами. Царапины потом неделю сходили.

– Ой всё, – Лёшка поджал губы, отчаянно краснея щеками, и вырулил к продуктовому магазину.

– А сюда нам зачем? – удивился Максим, перекладывая букет на заднее сиденье.

– Надо торт купить, шоколадный, – нехотя признался Орлов.

– Ты сам её балуешь! – рассмеялся Максим, выбираясь из машины.

– Мне можно, – возмутился Лёша, выходя на улицу следом. – Я её сын.

– Я, считай, тоже, – довольно осклабился Фадеев.

Лёшка не удостоил его ответом, лишь показал средний палец и двинулся вперёд, ко входу в магазин.

Максим, посмеиваясь, пошёл следом. Он прекрасно знал, что на самом деле Лёшка его совершенно не ревнует. Это было бы абсолютно глупо. Просто порой выёживается, набивая себе цену.

Сучка такая. Лёшенька ебучий.

***