Компот из сладкой лжи

— А что плохого в том, чтобы жить с любимым человеком, Викуль? — спросила Наденька. — Это же лучше, чем дорогая жизнь с человеком, который…

Вика поправила сверкающую подвеску в аккуратной мочке.

— Смотря с чем сравнивать, моя не очень дорогая подруга. В универе было прекрасно и весело, но лично я не собиралась потом горбатиться в офисе за три копейки. Молодость проходит быстро, так когда же наслаждаться радостями жизни? — Вика обвела глазами зал. — Посмотри, все сливки нашего города собрались! А выйди я за Сашку, что бы меня ждало? Тихие вечера в ипотечной квартире? Мозгоклюйство на работе?

Чарушина пожала плечами. По универу она помнила Вику веселой, не семи пядей во лбу и без каких-либо амбиций. Да она сессии-то сдавала непонятно каким образом — в ее голове практически ничего не оседало из лекций.

— А как же…

— Вы смеялись надо мной? Считали дурой? Теперь полюбуйся! — отчеканила Вика, и в ее глазах Надя заметила неприкрытую злость. — Вам, детишкам из приличных семей, не понять, каково это выгрызать все своими зубами. Я тоже хочу прожить свою жизнь так, чтобы искрило! Чтобы…

В этот момент рядом с Безоглядовой оказался ее спутник — невысокий, плотный, с блестящими от пота брылями пятидесятилетний банкир Лопухов. Прихватив высокую статную Вику за локоть, он сжал его короткими пальцами-сосисками.

— Я за тобой бегать по всему залу должен?! — прошипел он и смерил Надю пристальным взглядом.

— Здравствуйте, — улыбнулась Наденька. — Примите мои поздравления. То есть… рада познакомиться…

Лопухов нахмурился, явно пытаясь вспомнить, кто она такая, но, не найдя никаких точек соприкосновения, перевел взгляд на Безоглядову.

— Это моя однокурсница, — торопливо пробормотала Вика. — И типа подруга, — добавила, покраснев.

Надя отвела глаза. Ну зачем Вика врет? Так бы и сказала, что пригласила ее, чтобы утереть нос. Ладно, утерла. Они не были близкими подругами, но и врагами не были тоже. Тогда бы пригласила весь курс вместе с Сашкой Гариным, что ли.

— Не припомню ее в списке приглашенных, — отчеканил Лопухов.

В его взгляде Наденька увидела холод и высокомерие. И как это Вике удается жить рядом с таким напыщенным индюком? Как она вообще ложится с ним в постель и завтракает по утрам?..

— Надюша забежала ненадолго, чтобы поздравить меня… — Подвески в ушах Вики мелко задрожали. — Я не могла ей отказать. Мы же потом на Мальдивы уедем!

Чарушина фыркнула и закатила глаза. Вот не ходила она на подобные мероприятия, не надо было и начинать!

У банкира Лопухова было такое выражение лица, словно он сейчас вызовет охрану, чтобы выставить незваную гостью прочь. И от этого озарения Наде стало очень неприятно. Ее губы приоткрылись из желания сказать что-то вроде: «Забежала на минутку, уже ухожу. Желаю вам любви, благополучия и детишек побольше!»

— Здесь только нужные мне люди, Вика! Давай не будем делать из банкета проходной двор! — процедил Лопухов.

— Я уже ухожу, — дернулась Надя в сторону, чтобы поставить бокал. В этот момент сумочка выскользнула у нее из-под локтя и упала на блестящий паркет. Кинувшись за ней, Наденька неосторожно взмахнула рукой, и содержимое бокала разлетелось в разные стороны. — И-извините!

Она вспыхнула, словно спичка, намереваясь как можно быстрее уйти, но тут на ее талию вдруг легла теплая ладонь, а над ухом раздался приятный баритон.

— Вы позволите?

Наденька зажмурилась, ожидая, что сейчас ее выведут из зала.

— Виктория, мои комплименты как самой эффектной женщине сегодняшнего вечера. Вы — услада для наших глаз, — обратился обладатель приятного голоса к Безоглядовой, а Чарушина замерла, завороженная его тембром.

Скосив глаза, она наблюдала за тем, как капли шампанского впитываются в ткань костюма, оставляя на нем темные пятна.

— О… — с придыханием произнесла Безоглядова.

Зрачки именинницы расширились, глянцевые губы сложились в аппетитный бантик. Наденьке нестерпимо хотелось посмотреть на владельца приятного голоса и руки, до сих пор лежащей на ее спине, но в то же время она боялась своей реакции. Вдруг за респектабельной фигурой и манящим тембром кроется какой-нибудь квазимодо?

— Ржевский, — вдруг усмехнулся Лопухов и погрозил ему пальцем. — Умеешь ты…

— А кто наша прекрасная незнакомка?

— Здесь только свои, как ты понимаешь. — многозначительно процедил Лопухов. — Позволь представить: подруга моей жены — Надежда…

— Надежда Чарушина, — фыркнув, закончила за него Вика, не отрывая взгляд от стоявшего Надей мужчины. — И она уже уходит.

— Вот как? А я надеялся познакомиться поближе.

Испытывая легкое головокружение, Наденька обернулась. Ржевский склонился и поцеловал ее руку. Музыка, звучавшая до этого, стихла, или Надя перестала слышать ее, объятая шумом моментально вскипевшей крови. Сглотнув, она замерла, не в силах что-либо сказать. Ржевский смотрел на нее, продолжая держать ее ладонь, и она тонула в его глазах, даже не пытаясь спастись…

— Терпеть не могу подобные сборища, — через минуту продолжил Ржевский, когда Лопухов с Викой отошли к гостям. — Разрешите, я вас провожу?