Комплекс Кассандры. Современный взгляд на истерию

Лори Лейтон Шапира Комплекс Кассандры: Современный взгляд на истерию

Небо падает… Беги, народ, беги!

Цыпленок Малыш

Любые политические предостережения оказываются тщетными когда тот, кто их получает, желает верить в совершенно противоположное.

Барабара Тачмен. Триумф сумасшествия: от Трои до Вьетнама

Жгучий трипод заставит тебя сознавать, Глубина всех глубин напоследок тебя ожидает.

Гете. Фауст

Введение

Моей матери, ее матери и всем другим матерям, не познавшим материнства.

Я стала интересоваться темой Кассандры, когда она приснилась двум моим пациенткам. Рассматривая чем-то похожие психологические паттерны, я нашла в них много общего, и не последнее место в этом ряду принадлежало присутствующей у каждой из них сильной истерической составляющей.

Истерия больше не считается широко распространенным диагнозом. Фактически она уже исключена из последнего издания Американской психиатрической ассоциации «Диагностическое и статистическое руководство по определению психических расстройств» (DSM-III). Но истерия по-прежнему существует и очень хорошо поддается клиническому описанию, даже несмотря на то, что мы предпочитаем стыдливо уклоняться от постановки такого диагноза с характерным для него женоненавистническим шовинистическим смыслом. Мы склонны приписывать эксгибиционистские тенденции «нарциссическому расстройству личности» или же эмоциональным взрывам людей, находящимся в «пограничном состоянии».

Около столетия тому назад Пьер Жане пришел к следующему заключению:

«Слово „истерия“ следует сохранить, несмотря на то, что его первоначальное значение сильно изменилось. Сегодня его будет очень трудно осовременить, и воистину оно имеет такую великую и прекрасную историю, что будет слишком болезненным от него избавиться»[1].

Вполне возможно, что то же самое можно сказать о диагнозе истерии, который имеет документированную историю продолжительностью около четырех тысяч лет. Об этой болезни было много написано в патриархальную эпоху. Здесь мы должны посмотреть на эту историю с женской точки зрения, используя конструктивное видение целесообразности ее симптомов, чтобы понять ее современное значение.

Женщина с комплексом Кассандры обладает особым истерическим паттерном, включающим в себя заметное расщепление личности. Такая женщина часто оказывается экстравертированной и хорошо адаптированной — яркой, деятельной, компетентной, ответственной, даже навязчивой в том, что делает, и к тому же способной поддерживать длительные, правда, иногда поверхностные отношения. Но временами ее Персона внезапно распадается на части, обнажая испуганную маленькую девочку, жаждущую заботы и внимания, но не способную выразить свои потребности или найти свой путь в бессознательном. У нее нет проводника, она не испытывает удовлетворения, чувствует себя беспомощной, безнадежной и крайне испуганной.

Говоря в юнгианских терминах, мы видим Эго, идентифицированное с Анимусом, которое претерпело расщепление и в основном настроено защищаться от мощного негативного материнского комплекса. Эго — в данном случае карикатурный образ Аполлона, связанного устоями, разумом, истиной и ясностью, — себя дезавуирует, демонстрируя свою темноту и иррациональность. Таким образом, Аполлон служит воплощением женоненавистнического акцента. Согласно Эсхилу, он говорит так:

Отвечу вам! И прав ответ. Послушайте! Та, что зовется матерью, не создает Дитя, — лишь плод она растит посеянный. Творит зачинщик. А она залог хранит, Как гостю гость, когда не повредит ей бог. И вот вам доказательство надежное. Отец родит без матери…[2].

Ссылаясь на эти строки, Джеймс Хиллман пишет:

«Мы не знаем, почему Аполлон произносит эту речь или почему Эсхил вложил ее в уста Аполлона. В данном случае утверждается архетипическая позиция, представляющая собой взгляд на мир, который приписывается Аполлону и может быть назван аполлоническим»[3]

Наша культура получает информацию из аполлонического сознания. Отождествляя себя с позитивной ценностью, как это делаем мы все, данная точка зрения не позволяет увидеть Аполлона в негативном свете. Тем не менее от него исходит очень мрачная тень.