Компьютерное подполье. Истории о хакинге, безумии и одержимости

Словно для того, чтобы еще больше усложнить ситуацию, лекарства подорвали способность Electron’a нормально учиться. Таблетки против побочных эффектов расслабляли глазные мускулы, мешая им нормально фокусировать взгляд. Написанное на доске в лекционной аудитории воспринималось, как размытая туманная клякса. Записывать тоже не всегда получалось. От лекарств у него дрожали руки, и он не мог писать как следует. К концу лекции Electron с таким же трудом удавалось прочесть свои собственные записи, как и то, что было написано на доске. Потеряв всякую надежду, Electron перестал принимать таблетки, снова начал покуривать травку и вскоре почувствовал себя лучше. Когда марихуаны было недостаточно, он прибегал к волшебным грибочкам и галлюциногенным кактусам.

Хакерское дело набирало обороты. 6 декабря 1991 года, сразу же после того, как Electron вышел из больницы, но прежде, чем он успел улететь в Квинсленд, Генеральная прокуратура официально представила в окружной суд штата Виктория обвинительный акт, в котором было выдвинуто пятнадцать обвинений против Electron’a и три обвинения против Nom’a.

Electron больше не разговаривал с Phoenix’ом, но юристы из офиса DPP не забыли о нем. Мало того, у них были далеко идущие планы насчет Phoenix’a, возможно, потому, что он оспаривал каждый пункт обвинения. Phoenix не захотел сотрудничать с полицией в день ареста, он постоянно отказывался отвечать на вопросы. Когда полицейские хотели взять у него отпечатки пальцев, он заартачился и начал спорить об этом. Его поведение не сделало его любимчиком ни полиции, ни прокуратуры.

5 мая 1992 года Генеральная прокуратура представил в окружной суд окончательный обвинительный акт по делу Phoenix’a из сорока пунктов. Обвинение, вместе с делами Electron’a и Nom’a, составляло часть общего обвинительного акта из 58 пунктов.

Electron волновался насчет тюрьмы. По всему миру хакеры были в осаде: Par, Pengo, LOD и Eric Bloodaxe, MOD, хакеры Realm, Pad и Gandalf и совсем недавно International Subversives.[p129] Казалось, что кто-то хочет выкорчевать хакинг с корнем. Достаточно сказать, что обвинение против Electron’a изменилось – и в гораздо худшую сторону – по сравнению с первоначальным вариантом в апреле 1990 года.

Окончательный обвинительный акт офиса генерального прокурора мало походил на тот жалкий листок, который был вручен молодому хакеру, когда его отпускали домой из полицейского участка в день ареста. Окончательное обвинение можно было читать, как справочник «Кто есть кто» престижных учреждений по всему миру. Лаборатория имени Лоренса Ливермора, Калифорния. Два разных компьютера в Военно-морской исследовательской лаборатории США, Вашингтон, округ Колумбия. Университет Рутгерс, Нью-Джерси. Технологический университет в Тампере, Финляндия. Иллинойский университет. Три разных компьютера в Мельбурнском университете. Технологический университет в Хельсинки, Финляндия. Университет Нью-Йорка. Исследовательский центр NASA в Хэмптоне, Вирджиния. CSIRO в Карлтоне, Виктория.

Больше всего Electron’a беспокоили обвинения, связанные с Военно-морской лабораторией США, CSIRO, Ливерморской лабораторией и NASA. Хотя три последних не были его собственными, DPP настаивал на «явной» связи Electron’a с доступом Phoenix’a на эти сайты.

Electron смотрел на тринадцатистраничный обвинительный акт и не знал, плакать ему или смеяться. Он был гораздо больше, чем «явно связан» с доступом на эти сайты. В большинстве случаев он лично дал доступ Phoenix’y к этим компьютерам. Но Electron старался работать в этих системах тихо и осторожно, тогда как Phoenix топтался в них с грацией буйвола и оставлял такие же чудовищные следы. Electron’y не улыбалось быть обвиненным по факту проникновения в эти и все остальные сайты. Он взломал тысячи мест в сети Х.25, но не был обвинен ни за один из этих случаев. Он не мог отогнать от себя ощущение, похожее на то, что пришлось испытать гангстеру Аль Капоне, когда его обвинили в уклонении от уплаты налогов.

Слушания привлекли значительное внимание СМИ. Electron подозревал, что АФП и Генеральная прокуратура приложили руку к тому, чтобы журналисты узнали о приближении суда. Власти стремились показать американцам, что они «что-то делают».

Это дело несло на себе совершенно отчетливый отпечаток американского давления. Защитник Electron’a Борис Кайзер [Boris Kayser] сказал о своих подозрениях, что «американцы» – американские организации, компании или правительственные агентства – косвенно повлияли на появление некоторых из пунктов обвинения, предложив оплатить свидетелям из США их присутствие на австралийском процессе. Американцы хотели увидеть австралийских хакеров побежденными и готовы были использовать любые средства, чтобы быть уверенными, что так все и произойдет.