Комната со шкафом

– Мистер Соммерс, вы мне нравитесь, но наша первая же встреча сразу определила наши роли. С самого начала мы оказались во враждующих лагерях: в Сан-Франциско вы увели у меня из-под носа Люси Арчибальд, за которой я охотилась. Вы вместе с миссис Флеминг открыли военные действия против моего отца и навели на нас целую свору из Интерпола и ФБР, вы виновник крушения «империи» Финелли, которой он столько лет управлял, и вы… вы, наконец, один только знаете, где он. Я предлагаю вам выгодную сделку. Но самое главное, я гарантирую вам безопасность… я обещаю, что с вами ничего не случится! – говоря все это, она поднялась с кушетки и взволнованно заметалась по комнате. Она попыталась еще раз закурить, но ее дрожащие руки мешали ей. Он поднялся с кресла и помог ей прикурить. В этот момент он вполне мог сломать ей шею. Да, он мог это сделать, но он не привык сражаться с женщинами, он был все же немножечко «джентльменом», хотя она это и отрицала, а быть может, и просто глупцом, потому что он проиграл. Когда она затянулась сигаретой, выпрямилась и бросила на него горящий взгляд, он снова устало опустился в свое кресло.

– Ну что вы на все это скажете, мистер Соммерс? – произнесла она.

– Миссис Флеминг убил Билл Форд по кличке Фазан? – спросил он, не поднимая головы, чтобы не смотреть ей в глаза.

– Да.

– А вы убили Паркера?

– Да.

– Отец поручил вам расправиться со мной и всеми моими близкими друзьями?

– Да. В случае, если вы не скажете мне, где мой отец.

– Не скажу, потому что не знаю.

– Ложь!

– Но я действительно ничего не знаю. Я не знаю, за что взяли ваших людей, почему ищут вас и вашего отца, я не знаю, чем он занимался… правда, я предполагал наркотики, но потом понял, что дело не в них. Наоборот, меня предостерегали, чтобы я не совал нос в дела Финелли, потому что у него большие связи с сильными мира сего. Я не знаю, где я перешел дорогу вашему отцу, за что он сделал меня козлом отпущения и стал преследовать… Право же, если бы не Люси Арчибальд, которую вы похитили, я бы вообще в ваши дела не вмешивался, но я узнал, что именно вы тогда увели Люси из театра, и я стал искать вас, чтобы спросить про Люси, и не видел никакой связи с вашим отцом. Да я и не знал, что он ваш отец, ведь вас зовут Леди Джен, и вы типичная англичанка, а он итальянец, и имя у него итальянское…

Она внимательно слушала монотонное бормотание Соммерса, и уверенность ее чуть поколебалась, однако она сухо сказала:

– Вместе с моим отцом из дома исчезла и ваша Люси Арчибальд! И я уверена поэтому, что это дело ваших рук, мистер Соммерс!

– О, право, она могла ничего более лучшего сделать, как исчезнуть из вашего дома, мисс!

Может быть, придушить эту тварь? – молниеносно мелькнуло у него в голове. Он чувствовал, что дело подходит к развязке, что он упустил момент, когда мог спокойно расправиться с ней, а теперь, когда она отошла от него, подошла к окну и раздвинула занавески, она казалась уже недосягаемой. За окном уже наступил день, поэтому оба почувствовали, что пора кончать.

Она подошла к выключателю и погасила свет, потом налила себе немного виски и выпила его короткими глотками до конца.

Убедившись в чем-то, она сказала себе «пора» и посмотрела на Соммерса, мысленно отдавая ему какие-то приказания.

Первое, что он почувствовал, это то, что его будто чем-то сковало, он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. У него пересохло в горле, глаза начали слезиться, и в них наплыл туман, тошнота подступила к горлу; закружилась голова.

Началось, – только и успел подумать он, засыпая.

А она между тем удовлетворенно наблюдала, как он, вместо того чтобы засыпать, сначала нагнулся вперед, потом очень медленно, словно нерешительно, поднялся с кресла и встал. Он стоял с отрешенным видом сомнамбулы, хотя глаза его были открыты. Затем двинулся с места и пошел к дверям, которые свободно раскрывал, пока не дошел да входной двери. Она была полуоткрыта, путь для него был свободен, и он вышел из квартиры. Она услышала его шаги, когда он начал спускаться по лестнице. Тогда она подошла к открытому окну, высунулась и стала ждать, когда он появится на улице.

Не прошло и несколько секунд, как он появился. Она вся напряглась, лицо ее побледнело, кулачки сжались. Ей было трудно, очень трудно бороться с противодействием чужой воли: Соммерс, казалось, не желал ступать на мостовую, как ему было приказано. Он стоял на тротуаре, не двигаясь с места, и тогда только, когда она сделала еще несколько движений, он послушно двинулся вперед, навстречу несущейся на него с предельной скоростью автомашине… Палата была огромная, чистая и светлая. Очень пахло хорошими духами и первоначальная адская боль, казалось, отступила, давая роздых ушибленному телу и подавленной психике. Соммерс пришел в себя окончательно, когда ощутил на своем лице чью-то нежную прохладную руку.

– Нэнси?

– Да, это я, дорогой. Не волнуйся, все будет о'кей!

– Что со мной? Я сильно покалечен?