Комната с белыми стенами

Черт, как же она не угадала! Сколько же фотографических зонтиков отбрасывали свет на ее несчастное лицо в 2006 году, когда все газеты жаждали заполучить фото опозоренного детектива, а главный констебль заявил, что она должна согласиться, если хочет сохранить свою работу?

– Ангусу ничего не оставалось, как позволить воде стекать на ковер в гостиной у Ярдли, – продолжал Саймон. – Это была самая «фотоудобная» комната в доме, и он хотел сделать снимки именно в ней. Когда Стелла Уайт дала мне список всех, кого она запомнила в доме Хелен Ярдли, имени Хайнса в нем, разумеется, не было. Стеллу снимали для газет не одну сотню раз – еще бы! Бегунья на марафонские дистанции, поставившая перед собой цель победить рак… Конечно, она не запоминала имен фотографов, зачем ей это? Когда я спросил ее про Диллона и мужчину с волшебным зонтиком, она никак не связала это с фотографией, потому что я уже сказал ей, что в тот день шел дождь. Задав ей вопрос, я уже дал объяснение зонтику, она же не стала задумываться по этому поводу.

– Но… Хелен Ярдли была частью СНРО, – нахмурила брови Чарли. – Если не ошибаюсь, она лоббировала досрочное освобождение Рей Хайнс. Она наверняка знала, кто такой Ангус, когда тот появился в ее доме. И если Стелла Уайт тоже там была…

– Хелен держала себя так, будто не ведала, кто перед ней. Она поздоровалась с Ангусом, как с посторонним человеком, – сказал Саймон. – Первые три телефонных звонка были от Сэма; он разговаривал с Полом Ярдли. Последний отлично помнит тот день. Что касается Ярдли, то Ангус Хайнс был в их глазах «полным мудаком» – в отличие от Пола Ярдли и Гленна Джаггарда, он отказался поддержать жену в трудную минуту. Когда к ним в дом пришел репортер, ведя следом за собой Ангуса Хайнса, Ярдли ожидал, что жена закатит по этому поводу истерику и вышвырнет Хайнса на улицу.

– Но она этого не сделала, – предположила Чарли.

– По словам Пола Ярдли, Хелен не хотела, чтобы Хайнс понял, как неприятно ей видеть его в своем доме, хотя он сам как муж тотчас же догадался. Однако Хелен пожала Хайнсу руку и сказала: «Приятно познакомиться», как будто ни разу его раньше не видела. – Саймон задумчиво прикусил нижнюю губу. – Он тоже сделал вид, будто видит ее впервые.

– Вот почему Хайнс не запомнился Стелле Уайт, – вслух рассудила Чарли. – Хелен отнеслась к нему как к очередному фоторепортеру.

– Именно, – кивнул детектив.

– А потом, в прошлый понедельник, он появился возле ее дома во второй раз, и Диллон Уайт его заметил и узнал в нем того «волшебника», – сделала вывод Чарли, озвучивая, как ей казалось, гипотезу Саймона. – Он провел в доме Ярдли весь день и в конечном итоге застрелил Хелен… Погоди, разве ты не сам мне говорил, что у Ангуса Хайнса имеется алиби?

– Имеется, – улыбнулся Саймон, – вернее, имелось: некий Карл Чэппел, который в прошлый понедельник якобы зависал вместе с Хайнсом в баре «Убежище» в Бетнал-Грин между тремя и семью часами пополудни. Когда Селлерс показал нам ту статью из «Сан» про Уоррена Граффа, слово «Бетнал-Грин» звякнуло, как звоночек. Это там живет Уоррен Графф, там его бывшая подружка Джоанна Бью убила его сына Брэндона… но я никак не мог вспомнить, где еще недавно натыкался на Бетнал-Грин. Но затем вспомнил: в алиби Ангуса Хайнса… Прежде чем мы с тобой сели в машину, я дал Сэму задание копнуть глубже. Вскоре он выяснил, что Брэндон Бью был убит в квартире над пабом в Бетнал-Грин. Когда-то этот паб назывался «Пес и куропатка», а теперь известен как «Убежище».

– Невероятно! – пробормотала Чарли.

– И что на первом процессе над Джоанной Бью Карл Чэппел давал показания в пользу стороны обвинения, утверждая, что якобы был свидетелем того, как та задушила ребенка. Сэм поговорил с Чэппелом – Ангус Хайнс дал ему номер его мобильника, когда назвал Чэппела в роли алиби. Чэппел оказался изрядно пьян и туп. Когда Сэм задал ему пару вопросов про то, как они с Хайнсом провели понедельник, он принялся хвастаться, как крупно ему подфартило с деньжатами – мол, Хайнс за фальшивое алиби отстегнул ему целый кусок наличными. Он также признался, что еще какой-то чувак – он якобы несколько раз видел его по ящику; по его словам, крупный, светловолосый, с бычьей шеей – заплатил ему целых два куска за то, чтобы он не давал свидетельских показаний на повторном рассмотрении дела Джоанны Бью. Чэппел должен был заявить, что в ту ночь, когда умер Брэндон, ничего не видел, так как был пьян в стельку.

– Лори Натрасс? – вслух предположила Чарли. В принципе, кто же еще?

– Да, он самый, – со злостью произнес Саймон. – Мистер-Справедливость-Для-Всех. Он явно хотел, чтобы во второй раз Джоанну Бью оправдали, рассчитывая тем самым насолить Даффи – мол, еще одна невинная жертва, которую пыталась засудить мерзкая докторша. Чэппел – не единственный, кого подкупил Натрасс. Он также заплатил Уоррену Граффу, чтобы тот пощадил Чэппела и не стал бы ломать ему шею и конечности за то, что тот отказался давать показания против Бью.

– Откуда тебе все это известно? – удивилась Чарли.